Убыточные шахты — закрыть, горняков — разогнать. Углепром вернулся в кризис 90-х

2025-09-25T13:01:14Z — Экономика нефте-газо-угольной державы продолжает расплачиваться за сырьевую зависимость. В российском углепроме грянул самый масштабный за 30 лет кризис. Это уже зафиксированный цифрами факт. Под ударом не только регионы и их бюджеты, но и сотни тысяч семей.

Екатерина Максимова

Президент Америки Трамп, который на весь мир заявил, что «экономика России находится в ужасном состоянии», наверняка знаком с основными индикаторами производительности экономики РФ.

Российские экономисты эти данные тоже видят. И не зря еще в прошлом году они начали бить тревогу: краткосрочный импульс структурных изменений, вызванный навесом оборонных расходов, исчерпался. К третьему кварталу 2025 года промышленность нашей страны вплотную подошла к рецессии.

На бок завалилось несколько ключевых отраслей. Но самая пострадавшая из них — угольная. Если бы состояние углепрома оценивал врач, то ему пришлось бы констатировать, что «пациент» впал в кому.

Заместитель генерального директора Института проблем естественных монополий (ИПЕМ) Александр Григорьев текущую ситуацию в углепроме называет идеальным штормом.

Новости о состоянии угольной промышленности действительно звучат как сводки с фронта:

— мировые цены на уголь рухнули до уровня кризисных 2019–2020 годов;

— выручка угольной промышленности РФ по итогам года сократится на 12%, до 1,55 трлн рублей (-41% к уровню 2022 года);

— убытки угольной отрасли по итогам 2024-го превысили 112 млрд рублей;

— убытки за первое полугодие 2025 -го уже перекрыли прошлогодний результат: 172 млрд;

— десятки угольных предприятий приостановили свою работу, шахтеров распустили по домам;

— за первое полугодие текущего года число убыточных компаний выросло с 48% до 71%.

Основатель аналитического агентства «Альфастат», партнер консалтинговой компании NEFT Research Данил Токмин добавляет, что по итогам минувшего года треть (27%) добытого в России угля стала проблемой для экспортеров. Этот объем оказался ниже рентабельности. С учетом дальнейшего падения мировых цен доля потенциально рентабельного экспорта сократится с 73% до 30-40%.

По данным NEFT Research, по итогам года обнадеживающих результатов ждать не стоит. Добыча сократится до 436 млн тонн, экспорт за первое полугодие уже просел до 189 млн тонн. И это почти минус 15% с момента объявления санкций на российский уголь после начала СВО.

«В кому» российский углепром впал не только из-за санкций Евросоюза (для наших экспортеров потеря рынка ЕС — это минус 50 млн тонн в год), резкого падения экспортных цен, но и, конечно, требования дисконтов от предприимчивых партнеров из Азии.

Никуда за годы, если не десятилетия, не делись и «хронические болезни» отрасли — сложная и очень дорогая логистика, тарифы и пропускная мощность РЖД. И, конечно, недостаточные инвестиции в основной капитал.

Много ли за последние годы мы слышали о реализации прорывных проектов? Например, о развитии нефтехимии за счет переработки угля… И многое ли изменилось с момента написания научного доклада профессора Владимира Бурчакова в 2011 году, в котором говорилось, что большинство российских шахт работает в опасных условиях.

Неудивительно, что губернаторы угольных житниц начали признавать критические для регионов потери. Глава Кемеровской области Илья Середюк уже отчитался, что по итогам восьми месяцев из-за снижения объемов угледобычи Кузбасс недополучил 12 млрд рублей, к концу года потери местной казны почти утроятся — до 32 млрд.

Что такое потерянные 30 млрд для региона, в котором проживает 2,5 млн человек? Это почти половина от суммы бюджетных расходов, предусмотренных в 2025 году на социальную политику Кузбасса (социальные расходы — 70 млрд, или 28% всех бюджетных расходов). И это без малого годовой фонд оплаты труда учителям школ и воспитателям детских садов.

Эксперт Данил Токмин подчеркивает, что отрасль имеет критические значение не только для горняков (а это более 150 тыс. человек и 500 работников в смежных отраслях), но и для 31 моногорода, экономика которых заточена на углепром. Это значит, что доход почти каждой семьи в этих населенных пунктах зависит от того, дадут ли горняки стране угля.

Совокупно в них проживают почти полтора миллиона россиян. В особой зоне риска, помимо Кемеровской области, находятся республики Хакасия, Бурятия, Коми, Саха, а также Забайкальский край и Иркутская область.

Добавим сюда почти 20 млн россиян, до сих пор зависящих от печного отопления.

Не стереть и историческую память, когда шахтерские забастовки стали символом развала СССР. Тогда стучать касками вышли около 100 тыс. горняков, лишившихся работы.

Впрочем, правительство в целом и Минэнерго в частности обещает помогать отрасли. Остается и надежда на Азию.

Читайте также: