Василий Церетели рассказал RT о русской школе реалистической живописи

2025-09-26T09:48:48Z — С 24 по 27 сентября в Москве проходит ярмарка академического искусства «Арт Россия. Классика. Новый взгляд». Мероприятие проводится в партнёрстве с Российской академией художеств. Президент РАХ, заслуженный деятель искусств Российской Федерации Василий Церетели рассказал в интервью RT, как отбирались работы для ярмарки, чем она отличается от традиционных выставок современного искусства, а также поделился воспоминаниями о своём деде, Зурабе Церетели. По его словам, знаменитый скульптор был настолько увлечён своим делом, что творил до последних дней жизни и не обращал внимания на критику со стороны непрофессионалов.

— В рамках ярмарки «Арт Россия. Классика» состоится масштабная экспозиция «Пространство Церетели», посвящённая творчеству Зураба Константиновича. Какие произведения будут на ней представлены?

— Это первая арт-ярмарка, полностью посвящённая классическому искусству. В ней участвуют ведущие художественные вузы — Суриковский институт, МАРХИ, а также, к примеру, Студия военных художников имени Грекова. Отдельная экспозиция посвящена памяти президента Российской академии художеств Зураба Константиновича Церетели, на ней представлены работы разных направлений и периодов его творчества.

— Вы говорили, что РАХ поддерживает выставку «Арт Россия», посвящённую академическому искусству. При этом на арт-рынке больше ценится современное искусство, которое не изучается в художественных вузах. Нужно ли реформировать профильное образование в России?

— Российская школа реалистической живописи — одна из лучших в мире. Отечественные вузы выпускают прекрасных художников, которые создают современное искусство, просто используя для этого приёмы реализма. Это искусство разнообразно, и каждый художник демонстрирует свой взгляд на окружающий мир. «Арт Россия. Классика» стала первой крупной ярмаркой реалистического искусства, которая даёт возможность молодым художникам академической школы показать себя, найти свою аудиторию среди коллекционеров. Очень интересно посмотреть, как будет развиваться эта тенденция.

Думаю, что в целом отечественные вузы дают прекрасную базу, которая сама по себе позволяет, при наличии таланта, создавать значимые произведения. Но, конечно, есть также институции, способствующие поиску творческой индивидуальности, поиску себя в мировом контексте, которые тоже выпускают прекрасных художников — это, например, Школа фотографии и мультимедиа имени Родченко при МАММ, или «Свободные мастерские» при ММОМА.

— По каким критериям отбирались работы на ярмарку «Арт Россия. Классика»?

— Поскольку восприятие произведений искусства достаточно субъективно, в таких вопросах важно, чтобы отбор производил большой экспертный совет. В его роли выступили специалисты НИИ теории и истории изобразительных искусствРоссийской академии художеств. Заявок было очень много, эксперты оценивали прежде всего профессионализм авторов и наличие у них индивидуального стиля. Поэтому так интересно посмотреть на результаты этого отбора.

— До сих пор на арт-рынке ценились в основном работы в современной стилистике. Каковы ваши ожидания от предстоящей ярмарки? Какова её миссия?

— Большинство успешных современных художников имеют академическое образование. Так что миссия ярмарки вполне традиционная — свести напрямую молодых художников и покупателей, коллекционеров. Кроме того, в рамках ярмарки запланирована очень интересная образовательная программа, а также учреждена премия, посвящённая искусствознанию. Надеюсь, что ярмарка станет ежегодной и будет расширяться за счёт новых участников из разных регионов.

— Каковы ваши впечатления от работы на посту президента РАХ? Планируется ли что-то менять в её структуре, принципах работы?

— Хотя я возглавляю Академию официально только три месяца, в её структуре я работаю уже более двадцати лет. Могу сказать, что её профессиональный коллектив был в своё время сохранён благодаря Зурабу Константиновичу, моему деду. Так что мне было очень легко включиться в работу на посту президента РАХ, поскольку мне есть на кого опереться.

Работы, конечно, очень много, ведь у РАХ есть отделения и в регионах, а также мы активно сотрудничаем с иностранными коллегами. Например, уже подписано соглашение с китайской Центральной академией изящных искусств, мы также сотрудничаем с коллегами из Ирана, Монголии, других стран. Популяризация в мире русской школы академического реализма способствует притоку иностранных студентов в российские художественные вузы. В России, в отличие от многих других стран, прекрасно сохранилась академическая художественная школа.

— Зураб Константинович достиг всемирной известности, оставил огромное наследие. Чему мы все могли бы поучиться у него в плане отношения к жизни, философии и даже распорядка дня? Чему он научил лично вас?

— Как говорил сам Зураб Константинович, он был человеком, который, образно говоря, не знал плохой погоды. Не знал, что такое, когда нет идей или не пришла муза. Он вставал всегда рано, обязательно начинал день с зарядки, с занятий спортом, а затем приступал к работе. Он не знал, что такое лень. Когда он торопил коллег или, например, мастеров—исполнителей на заводе, которые занимались отливкой бронзы, ему говорили: «Зураб Константинович, вы же понимаете, что в сутках только 24 часа?» Он отвечал, что понимает, но этого времени ему мало.

Ему словно постоянно не хватало времени, потому что, едва закончив одну работу, он сразу же думал на десять шагов вперёд — что ещё новое он может сделать, создать. За пять дней до смерти он ещё рисовал, творил. Он всегда говорил, что для художника возраст не имеет значения, что это условность. Поэтому он до самого последнего момента был молодым, энергичным человеком. Даже в 85 лет у Зураба Константиновича было столько энергии, что он поднимался на 82-метровый монумент в Пуэрто-Рико быстрее и легче, чем я. Очень важно, когда у человека есть внутренний стержень, трудолюбие, любовь к своему делу.

— Его монументальные скульптуры не раз становились предметом ожесточённых дискуссий в России, их даже называли скандальными. Уместно ли полагать, что Зураб Константинович специально будоражил публику непривычными образами?

— У Зураба Константиновича была интересная встреча с Сальвадором Дали в 1980-х, примерно за год или два до его смерти. И Дали тогда сказал ему следующее: «Что-то меня мало ругают, наверное, забыли». Для советского художника было странно слышать, что кто-то может радоваться тому, когда его критикуют, так что Зураб Константинович тогда удивился этим словам.

Что касается критики, которой подвергался памятник Петр I, установленный в Москве, то нельзя забывать о том, что часто такие кампании ведутся с политическими целями. В данном случае объектом критики был прежде всего тогдашний мэр Москвы Юрий Лужков, который как раз шёл на выборы. Но это внимание сделало Зураба Константиновича самым известным скульптором в России и на постсоветском пространстве. А кроме того, в 1997 году, когда был установлен памятник, Церетели также был избран президентом РАХ. Так что да, можно сказать, что критика сослужила ему, скорее, хорошую службу.

Но отмечу, что критика была очень непрофессиональной. Одно дело, когда аргументы против установки того или иного монумента выдвигают специалисты, и совсем другое — когда критикуют просто от непонимания, в категориях «красиво или некрасиво», «нравится или не нравится». Это уже просто оценочные, субъективные суждения. Вообще, для корректной оценки произведений искусства нужно время. И действительно, когда впоследствии была поднята вторая кампания против памятника Петру I, за него уже вступилась молодёжь, которая оценила произведение с чистого листа. Что касается самого Зураба Константиновича, то он просто не обращал внимания на критику.

— Скульптура Урса Фишера «Большая глина №4» тоже была вызвала у многих москвичей непонимание. Почему произведения искусства часто вызывают возмущение публики?

— Всегда и везде будут произведения искусства, которые не будут находить понимания у широкой аудитории. Например, в 1997 году состоялась выставка «Сенсация», она прошла сначала в Королевской академии художеств в Лондоне, а затем — в Бруклинском музее Нью-Йорка. На ней были представлены работы молодых на тот момент английских художников, включая Дэмиана Хёрста. И публика, которая привыкла ходить в эти академические музеи, была тоже возмущена — дошло до того, что мэр Нью-Йорка едва не закрыл выставку. К счастью, по решению суда выставка продолжила работу, но эта история всё равно очень показательна.

Урс Фишер — выдающийся всемирно известный художник, а его скульптура «Большая глина №4» представляет собой увеличенный слепок первых кусков глины, которые скульптор накладывает один на другой, когда начинает работу над произведением. Это символ первого творческого порыва художника. Метафора, показывающая, как культура создаёт человека, гражданина, воспитывает и формирует каждого из нас.

К сожалению, некоторые люди часто относятся очень предвзято к искусству, не вполне понимая его суть. И особенно от невежества страдают художники. Невозможно припомнить случай, чтобы на музыкальном концерте слушатели вдруг начали из зала давать советы музыкантам, как им играть. А художникам постоянно приходиться выслушивать критику и советы дилетантов. Похожая ситуация разве что в спорте, где болельщики всегда лучше знают, как играть в футбол, чем спортсмены.

Читайте также: