Беженцы в ДНР рассказали "РГ" о пережитых ужасах и зверствах солдат ВСУ

2025-09-29T06:00:03Z — Пункт временного размещения беженцев в Зугресе (ДНР) обустроен в местном Доме культуры. 32 человека расположились здесь в служебных помещениях и даже в зрительном зале. Они ждут, пока передовая отодвинется от их родных городов настолько, что можно будет начать восстановительные работы. Пока, увы, находиться там опасно.

Беженцы уже получили паспорта, некоторые устроились на работу, дети, а их в ПВР пятеро, учатся в школе. Волонтеры помогают оставшимся без жилья людям. Но тяжелые воспоминания о пережитом, конечно, никуда не делись.

"При украинской власти часто приходилось слышать оскорбления. Нас называли ждунами за то, что мы не хотели эвакуироваться, - рассказывает Иван Иванович из Артемовска (Бахмута). - Когда начались бои за город, жителей вынуждали уезжать таким образом: неожиданно включали ночью освещение на какой-нибудь улице и били по ней. В условиях светомаскировки в городе освещенная улица выделялась и становилась хорошей мишенью. Все знали: если включают свет, нужно быстро прятаться в подвалы. Мы с семьей тоже оборудовали подвал, поставили туда буржуйку, сделали спальные места. Там и пережидали бои. Однажды к нам постучали. Слышим голос: живые есть? Сначала не поняли кто это, думали, поведут на расстрел. Оказалось - вагнеровцы выводили мирных жителей. Нам повезло: был сильный снегопад, поэтому нас смогли эвакуировать незаметно. А другие группы обстреливали ВСУ, там были раненные и погибшие".

Среди беженцев в ПВР есть лежачий инвалид из Прасковеевки - небольшого села между Артемовском и Соледаром, которое также оказалось в зоне боевых действий. Он пережил инсульт, страдает от диабета. Пожилого и немощного прасковеевца под обстрелами выносили на одеяле российские бойцы. Вместе с ним вышел и сын, который ухаживал за ним. Но у сына тоже было подорвано здоровье: он недавно скончался. Инвалид же остался на попечении земляков.

"От госпитализации он отказался, попросил нас за ним присматривать, пока все не образуется. Мы тут уже как одна семья, сейчас за ним ухаживаем", - говорит Иван Иванович.

Виктории из Дзержинска (Торецка) пришлось прятать детей, младшему из которых на тот момент было пять лет, чтобы их не забрали так называемые "Белые Ангелы", украинские спецподразделения, насильно увозившие из прифронтовых городов детей, зачастую - в неизвестном направлении. А муж Виктории в это время скрывался от сотрудников ТЦК, которые отлавливали по городу мужчин, чтобы отправить их на передовую.

"Шла настоящая охота на людей, - вздыхает Виктория. - В последнее время, когда стало понятно, что город не удержать, к жителям врывались в квартиры с автоматами, бросались на людей с топорами. Если находили детей, ставили ультиматум: берите детей и уезжайте или заберем их силой. Не отдадите - будем стрелять. В итоге мама уезжала с детьми, а если находили отца, его забирали сотрудники ТЦК. По городу ездили машины со специальной прослушивающей аппаратурой, чтобы фиксировать, где звучат детские голоса, ходили со списками, проверяли адреса, где значились дети. Я два года скрывала своих детей, они даже не выходили на улицу, но нас все-таки обнаружили. Хорошо, хоть мужа не нашли. Я выехала с детьми, отметилась на блокпосту. А дальше ехать мне было некуда: все мои родственники здесь. Я наняла людей, которые окольными путями вернули нас в город. Многие так делали".

Когда в Дзержинске шли уличные бои, Виктория с мужем и детьми прятались в подвале пятиэтажного дома: "Там было больше 40 человек. К дому примыкал магазин, и хозяева разрешили нам забрать продукты и воду. В подвал как-то заглянули украинские солдаты, но спускаться вниз не стали. С ними говорили старики, остальные спрятались. Несколько раз солдаты ВСУ поджигали магазин-пристройку, хотели нас сжечь или выкурить. Мы тогда чудом выжили. Второе чудо было, когда весь дом во время боев обрушился, а плиты над подвалом выдержали. Хорошая была советская постройка. Мы смогли выбраться из-под завалов. Потом у нас начали заканчиваться запасы еды и воды. Молодой парень пошел искать продукты. Шел в тапочках, штанах и футболке, с поднятыми руками, кричал, что он гражданский, но украинские военные его расстреляли. За ним из подвала вышел дедушка с голым торсом и намотанной на палку белой тряпкой. Его тоже застрелили. Вскоре недалеко от дома закрепились российские военные. Они прикрывали жителей подвала, когда мы выходили за продуктами и водой. За нами гонялись украинские дроны, а российские бойцы их сбивали. Когда они дошли до нашего подвала, мы помогали перевязывать раненных. Но эвакуироваться удалось не сразу: на улицах был ад".

Во время небольшого затишья Викторию с детьми вывели первыми. Она шла по родному городу и не узнавала его: "Вообще не могла сориентироваться, по какой улице мы идем и куда, настолько все было разрушено. Повсюду громоздились груды кирпичей и бетона вперемешку с трупами гражданских, военных, убитых животных. Мы шли и старались не смотреть вниз, потому что идти приходилось буквально по телам. Российские бойцы признались, что нигде, даже в Артемовске не видели ничего подобного: очень тяжелые бои шли за Дзержинск. Мы дошли до лесополосы, оттуда - тропками, которых даже я, жительница этих мест, не знала, нас вывели к Горловке. Военные рассказали, что каждый день проверяют эти тропы, потому что ВСУ постоянно сбрасывают сюда "лепестки" и "колокольчики"".

Мы приехали в ДК, ставший общим домом для трех десятков беженцев, когда там отключили электричество. Надеемся, к моменту публикации материала свет уже дали. Люди, пережившие ад, вправе на это рассчитывать.

Читайте также: