Борис Титов: наши специалисты вывели полезный продукт из косточки винограда

2025-09-27T12:00:01Z — Спецпредставитель президента РФ по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития, сопредседатель российско-китайского Комитета дружбы, мира и развития Борис Титов дал большое интервью ТАСС. Во второй части он рассказал об усилиях России и мира по спасению планеты, работе специалистов по получению полезного антиоксиданта из виноградной косточки, а также ответил на вопрос, какие товары из РФ успешно заняли китайский рынок

— Что, на ваш взгляд, представляет основную опасность для устойчивого развития мирового сообщества? И как можно противостоять этим угрозам?

— Сегодня угрозы возрастают. Человечество всегда пыталось бороться с этим, уже было несколько программ. Последняя действующая программа, которая была принята в ООН, — это программа Целей устойчивого развития (ЦУР) до 2030 года. В 2030 году эти цели должны быть достигнуты, всего их 17 по всем направлениям, которые только возможны. Но результат почти никакой. К сожалению, сегодня выполнение составляет приблизительно 18%. Кстати, в России (мы только что подготовили специальный доклад о выполнении Целей устойчивого развития) этот показатель равен 61%.

Но дело в том, что на пути реализации этих целей еще и до принятия возникло много проблем, которые являются экзистенциальными проблемами для человечества. Первая проблема: поставленные цели были слишком амбициозны и широки. То есть, обо всем хорошем против всего плохого. 

Все должны стремиться к одинаковым целям. Универсальность и единообразие — это вторая проблема. Бороться с гендерным неравенством в Афганистане и в Канаде или в Норвегии — это совершенно разные вещи. Кстати, по гендерному равенству мы впереди планеты всей: у нас 49% государственных постов занимают женщины. Это тоже всех впечатляет. 

Вопрос третий: даже если мы приведем в соответствие амбициозность и выполнимость этих целей, то возникает нехватка финансирования. Запад, который инициировал принятие ЦУР в таком виде (рабочей группой руководила бывший премьер Норвегии), думал об одном, но получилось совсем по-другому. Они в таком формате приняли эти цели, но не позаботились о том, чтобы эти цели финансировать. Сегодня дефицит финансирования составляет больше $4 трлн. И Запад, конечно, в этом смысле не выполнил никакие свои обязательства. 

Конечно, тому были определенные причины: вопросы, связанные с эффективностью использования средств (на чем Запад сейчас активно настаивает) и невозможность стимулирования бизнеса (бизнес не пошел финансировать эти цели). Нужно было бы создать условия для бизнеса для финансирования этих целей. При этом затраты на работу по выполнению ЦУР просто громадные. 

Сегодня бюрократия внутри ООН, рядом с ООН или вообще в отдельных компаниях, огромна. Я думаю, что за это время мы потратили значительно больше денег на зарплаты и командировки всех чиновников и ответственных за эти направления, чем мы могли бы потратить на реализацию самих целей. 

Из-за всех этих проблем мы и внутри страны, и вместе с членами ШОС и БРИКС озаботились тем, что уже надо думать, как поднять эффективность выполнения сегодняшних ЦУР. И у России есть несколько конкретных примеров. Потому что Россия после 2022 года ушла в такую оборонительную стойку — на нас нападают, мы защищаемся. Сейчас мы переходим к несколько другой политике внутри уже существующей программы ЦУР: мы предлагаем несколько проектов, которые могут быть полезны африканским странам и вообще глобальному Югу. 

Это, например, передача им технологий, в частности цифровых платформ в области малого и среднего бизнеса, которые способствуют развитию малого бизнеса и увеличивают доходы этих стран. Там сегодня хаос, там огромный теневой сектор, об этом говорят практически все страны глобального Юга. А та программа, которую мы предлагаем, позволила России значительно сократить теневой сектор: мы с 80% ушли на сегодня на 20%, при этом еще и сильно выросли доходы государства — $120 млрд. 

Мы эту программу уже предлагали в другие страны, например, уже реализован проект в Киргизии, они увеличили доходы от малого бизнеса на $2 млрд, то есть это для них огромный дополнительный источник бюджета. Мы разрабатывали такие программы и для Узбекистана, и для других стран. Это наш актив, которым мы готовы делиться, ноу-хау, как мобилизовать внутренние ресурсы страны и самим зарабатывать деньги от развития собственного же рынка, вместо того чтобы ждать подачек от Запада.

У нас еще есть несколько предложений в области системы очистки воды и в области создания платформ цифровых реестров — целый набор предложений, которые мы могли бы сегодня передать этим странам, чтобы они сами могли выполнить те цели устойчивого развития, которые на себя взяли. 

Вторая часть: уже сегодня надо думать, что будет после 2030 года. С учетом всех плюсов и особенно минусов того, что происходило в программе сегодняшней, необходимо выработать новые подходы. И, конечно (сейчас мы обсуждаем это в рамках ШОС, БРИКС, с другими представителями других стран, даже не входящих в эти союзы), выработать какую-то предварительную программу, общие принципы которой можно предложить другим странам и в рамках ООН, и отдельно от ООН. 

Самое главное — понять, какие же основные риски и как с ними бороться после 2030 года; 17 целей обо всем хорошем, при этом с использованием основных ценностей западного типа (там очень много вещей, которые, прежде всего, связаны с западными либеральными ценностями, которые были предложены миру, а мир вынужден был согласиться) — от этого надо уходить. Сегодня нужно действительно использовать универсальные ценности — те, которые всем странам одинаково важны. С другой стороны — те угрозы, которые являются трансграничными. Сейчас надо говорить о том, что волнует весь мир, и что является угрозой для всего мира, а не для отдельных стран или даже групп стран. 

Сегодня из главных угроз, конечно, по-прежнему остается угроза климата. Это ЦУР №13, она, несомненно, должна сохраняться, но при этом должны быть изменены подходы к решению, потому что они тоже не работают. Система финансирования сильно хромает. И главное, что эта система тоже работает в пользу развитых стран, прежде всего Европы. Американцы уже отказались от такого подхода, многие страны на пути к отказу, поэтому сегодня надо выработать новые пути в борьбе с изменениями климата. Их сложно определить, но есть, по крайней мере, один важный. Вот все боролись с надвигающимися изменениями климата, чтобы они не произошли, но они все равно происходят: все равно растет температура у земной поверхности, все равно содержание СО2 и других парниковых газов повышается, несмотря ни на что. Поэтому сегодня, к сожалению, работы по предотвращению изменений должны быть заменены на работы по ликвидации и борьбе уже существующими последствиями. В ООН это называется программа адаптации, когда страны должны вырабатывать программы по снятию негативного эффекта от изменения климата. Они уже были в планах, но им было уделено значительно меньше внимания, поэтому сейчас внимание на адаптацию должно быть сконцентрировано в значительно большей степени, чем раньше.

Более широкая проблема — экология в целом, загрязнение окружающей среды не только СО2. Например, пластик сегодня является огромной проблемой, но никто с этим не борется. Только ставятся вопросы, прежде всего, глобальным Югом, но никто так и не выработал реальную программу. Вот сейчас очередная конференция по пластику не приняла никаких решений, практически окончилась провалом. 

Кроме этого, конечно, мы видим проблему глобальной угрозы, которая сегодня существует и о которой нельзя умалчивать, — это политические конфликты между странами. Они сегодня волнуют всех и многих затрагивают. Должна быть предусмотрена новая система предотвращения такого рода конфликтов или реагирования не те, которые уже происходият. Это тоже важнейшая тема, которой необходимо заниматься. 

Также есть вопросы пандемии и здоровья, которые невозможно игнорировать. Потому что одна страна не может остановить вирусы, они спокойно проходят через паспортный контроль, они перетекают из одной страны [в другую], не реагируя ни на какие ограничения. Это глобальная проблема, которая будет волновать всех. 

И еще одна проблема — рост населения в Африке, который выходит на первое место в мире, обгоняя Азию. А там совершенно не созданы условия и рабочие места, нет системы образования. И это, опять же, не проблема Африки, это проблема всех, потому что потоки миграции, которые за последние годы стали огромной проблемой для Европы, будут продолжаться и усиливаться. Поэтому эта проблема волнует всех, и ей надо заниматься. Это вопросы обеспечения продовольствием, создания рабочих мест и здравоохранения. Все это необходимо тоже реализовывать. 

Формулируя цели, некоторые вопросы можно избежать, а те, что волнуют все человечество, необходимо оставить. Например, либеральные ценности отдельных частей мира — это не экзистенциальный вопрос человечества. Или биоразнообразие. Несомненно, проблема утери биоразнообразия существует, но нужно осознавать, что она неизбежна на определенном этапе экономического развития стран. Сегодня намного больше проблем, которые реально угрожают миру и средства, мысли, энергию, усилия надо сосредотачивать на основном. 

— Вы упоминали о докладе о состоянии достижения Целей устойчивого развития России. Это тот доклад, который Россия в июне 2027-го года планировала предоставить ООН? Он уже готов? 

— Не совсем так. Как первый этап мы подготовили доклад от общественности. Это не государственный доклад, а экспертный, и мы его представили уже в июле в ООН. Это не как официальное представление, а Добровольный национальный обзор (ДНО) (ДНО — это документ, в котором анализируются достижения и выявляются вызовы в реализации Целей устойчивого развития в стране. Отчеты составляются на добровольной основе и основываются на данных и приоритетах каждой страны. — прим. ТАСС). Мы его представили как волонтерский доклад со стороны экспертного сообщества России. Мне кажется, он был очень позитивно воспринят на разных уровнях в ООН, различными странами. Он действительно глубокий и аналитический. При этом он объединяет не только выполнение по каждому из ЦУР, что мы сделали, на каком уровне находимся (достаточно объективно, в смысле не то, что мы везде шумим о наших успехах), но мы также даем примеры как региональных достижений, так и отдельных проектов. Там больше 115 конкретных проектов, которые реализованы в рамках ЦУРов. 

Но это первый этап. Мы сейчас договариваемся с правительством, с президентом о том, что мы хотим начать подготовку уже официального доклада. По процедурам ООН такие доклады всегда представляются в июле-августе на форумах высокого уровня. И уже сегодня там надо занимать очередь, так как там очередь из стран, чтобы делать свои презентации. Но мы считаем для страны важным (и мы один раз это делали в 2020 году), чтобы эту практику повторить. Мы не должны уходить в оборону, мы должны показывать всем, что мы по мировым программам идем в ногу со всем мировым сообществом, и более того, еще и опережаем многих. 

До 2027 года есть время, чтобы все подготовить, это ведь серьезная работа. Но также 2027 год — это год принятия решений, что делать дальше с ЦУРами. Так было заявлено в ООН: не дожидаясь 2030 года, уже в 2027-м мы должны принимать решения на период после. И поэтому мы хотели представить и наш обзор, и нашу позицию на будущее. 

— Тогда, если говорить о целях устойчивого развития, какие малоизвестные для широкого читателя, но перспективные проекты вы могли бы отметить?

— Проектов достаточно много. По малому и среднему бизнесу — создание рабочих мест, мы сильно продвинулись по выводу бизнеса из тени. 

По вопросам обеспечения безопасности продовольствия мы сделали много. Мы поставляем зерно в страны глобального Юга, в том числе в африканские, там прямо большие цифры, мы значительно продвинулись вперед. 

По экологии мы сделали отчет. Тут возникает тема энергетики — атомной, гидро и газ — что считать зеленой энергией. В ООН на этот счет были разные разговоры, но газ признан переходным топливом, атомная энергетика — уже зеленой, а гидро — под вопросом. По мнению западных ученых, накопленная в резервуарах вода начинает цвести, что приводит к выделению СО2, это как бы плохо, и поэтому не надо создавать гидроэлектростанции. Но это абсолютный бред! Конечно, гидроэнергетика самая чистая из всех. Помимо того, что практически нет выбросов СО2, создание водоемов способствует экологии, оно является положительным для природы, а не отрицательным. Так вот, если посчитать все эти виды энергетики, то у нас 82% зеленой энергетики в балансе страны, поэтому мы здесь находимся тоже впереди планеты всей. И мы сегодня ОНУВ (определяемые на национальном уровне вклады) наши представили перед саммитом. В Бразилии в ноябре пройдет конференция ООН по изменению климата COP-30. 

Очень много и малых примеров, допустим, болота. Осушение болот, особенно на Сахалине большая программа, и она тоже способствует снижению выбросов СО2. Есть программы, касающиеся гендерного неравенства. Да, у нас очень хорошие показатели, но я не думаю, что здесь была большая работа, у нас просто так это принято в стране, уже давным-давно. Поэтому не думаю, что это достижения последних лет, это достижения нашей цивилизации.

— Если говорить об экологии, вы ранее упоминали, что в скором времени Китай может начать задавать мировые тенденции в борьбе с климатическими изменениями. Учитывая его передовые позиции, насколько тесно сегодня сотрудничество России с Китаем не только в борьбе с климатическими изменениями, но и в целом в экологической сфере?

— В экологической сфере у нас есть комитет дружбы, мира и развития с Китаем, где я возглавляю российскую часть. Китайскую часть возглавляет член политбюро ЦК КПК и вице-спикер парламента Ли Хунчжун. В рамках этого комитета действует Совет по экологии, который возглавляет Олег Дерипаска. Там реализуется целый ряд совместных проектов. Мы хорошо знаем экологические требования Китая — они переведены на русский язык, а наши требования переведены на китайский. Было много совместных инициатив в Амурском регионе, направленных на предотвращение загрязнения и очистку воды.

Конечно, остаются нерешенные проблемы, но за последние годы Китай добился очень большого прогресса. Раньше, приезжая в Пекин, мы почти всегда видели небо, затянутое дымкой. Сегодня во всех городах Китая — солнце, дымка почти исчезла. Только в одном городе мы заметили ее. За последние годы сделано многое для сохранения природы и сокращения выбросов. Китай стал абсолютным лидером по количеству солнечных станций и батарей — у него их больше, чем во всем остальном мире. Он также лидер по ветряной энергетике, а еще и по производству оборудования для солнечных и ветряных установок.

При этом в Китае все делается очень сбалансированно. Например, угольную генерацию не только не сокращают, но и развивают, и до 2035 года будут наращивать. Но это уже совсем иная генерация: современные технологии позволяют свести выбросы практически к нулю, загрязняющий эффект минимизирован. Поэтому такие станции уже не оказывают прежнего воздействия на экологию.

Понятно, что ни одна страна сегодня не может полностью отказаться от углеродного топлива — это слишком дорого. Поэтому Китай выверяет свою программу, соблюдая экологические требования, и в реальности стал мировым лидером экологической повестки, обогнав даже Европу, которая раньше была лидером. Они провозгласили концепцию "экологической цивилизации" и "общества единой судьбы человечества". Это, конечно, лозунги, но за ними стоит разумный и взвешенный подход. И очень важно, что Китай не пытается зарабатывать на других в этой сфере. Например, введенный Западом углеродный импортный налог, — это фактически способ обеспечить свою чистоту за счет других. Китай так не поступает.

Сейчас в Китае разрабатывается первый в истории страны экологический кодекс. Он состоит из пяти разделов: общие положения, предотвращение и контроль загрязнения, защита окружающей среды, зеленое и низкоуглеродное развитие, а также правовая ответственность и дополнительные положения.

Китай также известен масштабными проектами, такими как "Великая зеленая стена". В 2024 году завершен этап по высаживанию растительности вдоль пустыни Такла-Макан. Получилась зеленая полоса длиной 3000 км и шириной местами более 1 км. Вообще, Китай начал высаживать деревья в засушливых районах еще в 1978 году. Все эти проекты объединены в "Программу трех северных защитных поясов". Ее планируют завершить к 2050 году, когда будет создана "нерушимая зеленая Великая стена".

Мы, конечно, пока не являемся лидерами экологической повестки, но наращиваем усилия и взаимодействие с Китаем. Совместно с другими странами, в рамках ШОС и БРИКС, рассчитываем в будущем возглавить эту повестку — но в более прагматичном, разумном и реализуемом виде. Сейчас, например, прорабатываем идею создания совета ШОС по устойчивому развитию на базе консорциума аналитических центров ШОС, где также будут обсуждаться вопросы экологии.

— Какие российские не сырьевые товары интересуют граждан КНР? 

— Очень многие. Надо сказать, что за последние пару лет случился бум. Во-первых, мы полностью согласовали санитарные требования, то есть открыли рынок и для мясных, и для молочных продуктов. Сегодня и говядина, и свинина, и баранина — все это возможно поставлять в Китай. Эти массовые продовольственные продукты вполне могут заменить американские, потому что Китай был ориентирован во многом на американский рынок. 

Американцы когда-то и нам "ножки Буша" (разновидность окорочка — прим. ТАСС) продавали в период развития нашего рынка, а потом мы полностью их заменили на собственное производство. В Китае тоже американцы всеми способами продвигали свое продовольствие — зерно, соя, мясные продукты — такое давление постоянное оказывалось со стороны Америки. Трамп в период своего первого срока подписывал обязательство Китая покупать эти продукты в Америке. Но сейчас ситуация меняется, и мы вполне можем сегодня заменить американские товары на китайском рынке. Есть сеть американских стейк-хаусов в Китае, мы там попробовали мясо, оно не то. Мы им посылаем свои образцы в китайские стейк-хаусы, предлагаем перейти на мясо из России, тем более что оно действительно очень хорошего качества при этом по разумной цене. Поэтому вот эти вещи продвигаются.

Наверное, быстрее всех продвинулся мед. Китайцы его любят, но продукт, который они обычно потребляли, — это не совсем мед. Мы поставляем мед реально качественный, стопроцентный, и сегодня мы занимаем больше 40% китайского рынка меда. В основном поставки идут с Алтая и Дальнего Востока. Причем в Китае мед продается гораздо дороже, чем в России. В первом квартале 2025 года экспорт нашего меда вырос на 18% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и достиг 1 850 тонн.

Идут поставки кондитерских изделий, морепродукты идут на китайский рынок. У них все-таки южные морепродукты, не совсем такие, как у нас. В прошлом году Китай закупил российских морепродуктов на $1,3 млрд — на 50% больше, чем в 2023 году.

Доказательством того, что российские товары пользуются большим спросом на китайском рынке, является и то, что их сильно начали подделывать. То есть сегодня много кондитерских изделий, где написано "сделано в России", "привезено из России", с российскими названиями, а на самом деле сделано в Китае. Но если тебя подделывают, значит, есть рынок, значит, есть то, что наши товары пользуются спросом. И вот сейчас идет борьба с контрафактом, что тоже несколько влияет на рынок, но тем не менее это очень важная работа. 

— Тогда наш последний вопрос. Ранее Вы предлагали возобновить работу над экспериментом по дистанционной продаже алкоголя с помощью "Почты России". Насколько реально реализовать этот проект? И есть ли потенциал у него для продажи российского алкоголя, например, вина, в другие страны? 

— "Почта России" была вынужденной мерой. Это некая ступень в освобождении продаж через интернет. Просто было безопаснее учесть интересы наших медицинских властей. И в этом смысле это был некий компромисс, но и он не сработал. Сегодня, мне кажется, нужно уже просто решать эту проблему. Это не проблема, это ограничение: по крайней мере, российское вино никак не способствует глобальному пьянству наших граждан, хотя его и так нет уже. Сегодня Россия уже не находится на передовых позициях по потреблению спирта, алкоголя в мире. Есть страны похлеще, чем мы.

Конечно, эта проблема существует, но это касается крепкого алкоголя в основном, пива в какой-то степени. Но вино — благородный напиток. Тот спирт, который в вине, получается в результате ферментации: он собственный, а не добавленный, не крепленый, не пшеничный, и тем более не искусственный. Поэтому вино только полезно, особенно вино российского происхождения, из российского винограда. Поэтому мы считаем, что это точно надо как первый шаг сделать — разрешить свободно продавать через интернет и доставлять до дома вино именно российского происхождения.

Дальше я считаю, что, как и любой товар, он может поставляться, но вопрос в том, что должны выполняться определенные ограничения, которые существуют в целом для рынка. Например, продажа до 18 лет невозможна, но сегодня это можно решить совершенно спокойно через идентификацию, через даже распознавание лиц. И через "Госуслуги" можно совершенно твердо узнать, что это человек, которому уже больше 18 лет. 

Там еще были вопросы с тем, что ночью покупают алкоголь. Но как покупали у таксистов в наши годы, так и будут продолжать, если не будет ограничений. Это не является огромной проблемой, тем более что в том варианте, который мы предлагали, доставка не в день заказа, а только минимум через 24 часа, чтобы вот это вот спонтанное потребление ликвидировать. Но еще раз, при этом только вино. Мы упираемся здесь в основном с нашими властями в области здравоохранения, пытаемся их убеждать, что вино даже во время Великой Отечественной войны, мы, как "Абрау-Дюрсо", поставляли в госпитали. У нас был заказ на красное вино, постоянно мы поставляли в госпитали, пока территории не были оккупированы, потому что всегда было свидетельство того, что вино — это полезный продукт, который способствует выработке красных тел в крови, эритроцитов, повышает способность организма бороться, и способствует быстрейшему выздоровлению. 

Но, к сожалению, пока вот этот барьер остается. Я знаю, что идет опять сопротивление, нет пока такого решения. Но мы надеемся, что сейчас подключатся сети, маркетплейсы, которые хотят заниматься этим вопросом. Дай бог, чтобы кому-нибудь это удалось. Я могу сказать, что в вине есть еще ряд продуктов, которые, очень способствуют здоровью. "Абрау-Дюрсо" сейчас занимается продуктом, который называется ресвератрол. Это антиоксидант, который содержится в виноградной кожице и в косточке тоже. Мы сейчас проводим исследования в двух институтах, в Челябинске и в Новосибирске, по воздействию. Он очень способствует успокоению, на 30% увеличивает эффективность борьбы с ПТСР, то есть посттравматическими расстройствами. Кроме этого, повышает иммунитет. Противоожоговые сейчас свойства исследуем. И много разных таких потенциально положительных моментов. Сейчас мы собираемся делать несколько продуктов: воду с ресвератролом, косметику с ресвератролом, БАДы с ресвератролом. В общем, такое направление, которое мы пытаемся активно развивать. 

— Последнее уточнение. Вы упоминали о том, что в России есть возможность для того, чтобы контролировать продажи алкоголя по возрасту. То есть, чтобы не продавать несовершеннолетним. А вот если этот проект выйдет за границу, есть ли вообще возможность поставлять? 

— Там мы попадаем под регулирование местных стран. В Китае можно доставлять. Ну, практически везде можно, в Европе можно. Это мы такие особенные, почему-то более осторожные в этом смысле. Но мы, поставляя туда наш продукт, можем продавать и доставлять его через местные маркетплейсы.

Редакция не поддерживает употребление алкоголя. Чрезмерное употребление алкоголя вредит вашему здоровью.

Читайте также: