Злаковая фигура. Разработки русского селекционера могут перевернуть мир

2025-07-16T22:05:00Z — Разработки отечественного селекционера могут перевернуть мир

45 лет назад, 17 июля 1980 года, скончался человек, которого похоронили на Новодевичьем кладбище — самом престижном в Москве, считающимся как бы продолжением некрополя у Кремлёвской стены.

А стало быть, человек это был непростой. Другое дело, что имя его сейчас не на слуху. Разве что посетители Главного ботанического сада Российской академии наук обратят внимание, что место, куда они пришли, носит имя Н. В. Цицина.

Между тем не совсем ещё забыты те времена, когда имя Николая Васильевича было знакомо в нашей стране всем. Во всяком случае тем, кто читал центральную прессу. Более того — слова, некогда сказанные в адрес Цицина, стали своего рода поощряющим лозунгом, мотивирующим всех отечест­венных учёных: «Экспериментируйте смелее, не бойтесь ошибок. Мы вас поддержим». И подпись: «И. Сталин».

В первом номере журнала «Огонёк» за 1937 год появилась статья, где уже в который раз объяснялось, чем же этот человек смог заслужить такой кредит доверия от самого товарища Сталина: «Год назад, 29 декабря, на трибуну Большого Кремлёвского зала поднялся доктор сельскохозяйственных наук Николай Васильевич Цицин. В руках он держал пучок крупных тяжёлых колосьев. Это были колосья многолетней пшеницы...»

Разумеется, скептики процитируют фрагмент из повести Михаила Булгакова «Собачье сердце», где профессор Преображенский не советует читать советских газет: мол, знаем мы прессу тех лет — сплошные «ура» и «даёшь», а на выходе — шиш. Потому что многолетняя пшеница, с точки зрения многих, — утопия, порождённая «вековой русской ленью». Посеял один раз и потом знай себе собирай урожай лет 5, а то и 10...

Правда, в 2001 году учёные из Канзасского инновационного центра пшеницы заявили о старте проекта альтернативной селекции. А поскольку в те годы на Западе ещё не педалировали тему «отмены русской культуры», американцы честно сказали, что их исследования базируются на разработках советского селекционера Николая Цицина.

Потому что дело не в лени, а в действительно серьёзных проблемах сельского хозяйства и экологии в целом, которые уже дают о себе знать и касаются всех. Специалистам отлично известно, что более 50% всех энергетических затрат по выращиванию пшеницы, одного из основных злаков, питающих нашу планету, приходится на вспашку и обработку земли. Миллионы тонн нефтепродуктов сгорают ежегодно лишь потому, что пшеница — растение однолетнее. По той же причине ежегодно терзают почву, что ведёт к её эрозии и потере плодородия — это перспектива пусть и не ближайшая, но уже ощутимая. Да, почву насыщают удобрениями, чтобы эту перспективу отдалить. Но современные удобрения в своей массе — та самая химия, которой нас стращают постоянно. А ведь ещё есть проблема, о которой мы задумываемся редко, но которая для специалистов чуть ли не страшнее, чем химия для нас, — генетическое вырождение пшеницы...

Отечественная наука первой трети XX столетия фонтанировала идеями, претворение которых в жизнь казалось делом недалёкого будущего. Особенно в атмосфере энтузиазма и увлечённости техническим прогрессом, что культивировалась в СССР. Энтузиасты, например, создали ГИРД — Группу изучения реактивного движения, в которую вошёл молодой Сергей Королёв. Энтузиасты сформировали Особое техническое бюро, где работали над созданием «теле­танков» и «телесамолётов» на радиоуправлении... Другое дело, что судьба изобретений была разной. О том, что удалось Сергею Королёву, у нас знают все. А вот с «телесамолётами» вышло иначе — в условиях войны они показали себя неважно, и тему закрыли, признав бесперспективной. Что стоило дорого — по части разработки и производства беспилотников нашим учёным и инженерам потом пришлось навёрстывать упущенное. Хотя они должны были оказаться в лидерах — требовалось лишь своевременно признать, что эта тема из категории «длинной дистанции».

Область, где Николай Цицин совершил грандиозный прорыв, попадает в эту категорию, потому что работы над многолетней пшеницей требуют, как ни странно, многих лет. Старт был дан в 1928 году, когда Цицину ещё не исполнилось 30 лет.

Сын бедного крестьянина из Саратовской губернии, он лишился отца в год своего рождения. Мать переехала в Саратов, мыкалась как наёмная домработница и даже была вынуждена отдать маленького Колю в приют — он воспитывался там с 5 до 15 лет. В 1920 году — рабфак Саратовского университета, с 1923-го — Саратовский сельхозинститут, факультет агрономии, с 1927 года — работа на Саратовской опытной станции. В том же году он встретился с Иваном Мичуриным.

Эта встреча была решающей. Цицин никогда об этом не забывал — в сборнике статей «Отдалённая гибридизация растений» 1954 года он дословно привёл совет Мичурина, который перевернул для него всё: «От скрещивания пшеницы с пшеницей вряд ли вы получите что-нибудь особенное, способное приблизить вас к решению задачи создания пшеницы с исключительными свойствами. Надо искать иных, новых путей».

А новым путём была завиральная на первый взгляд идея — скрестить пшеницу с пыреем. Дело в том, что пырей хоть и относится к семейст­ву злаковых, однако считается самым злейшим врагом пшеницы — практически неискоренимым сорняком. Но при этом — многолетний, холодостой­кий, засухоустойчивый, нетребовательный к качеству почвы...

В 1935 году на страницах газеты «Правда» появилась заметка Цицина «Мои опыты над пшеницей», где Николай Васильевич отчитывался: «Опыты над скрещиванием пшеницы и пыреями, начавшиеся в 1928 году, увенчались успехом только в 1930 году, когда были получены первые в мире пшенично-пырейные гибриды. С тех пор прошло пять лет... Многолетний гибрид пшеницы и пырея существует, растёт, плодоносит, кустится после первого сбора урожая... Отдельные формы дали на второй год в полевых условиях урожай с абсолютным весом 1 тысячи зёрен в 25 граммов».

Это казалось невероятным и всё же было осязаемой реальностью — корреспондент «Огонька» не лукавил, когда говорил о «тяжёлых колосьях многолетней пшеницы» — показатель массы 1 тысячи семян в 25 граммов даже сейчас считается «вышесредним». Ещё немного, ещё чуть-чуть, и вековая проблема будет решена!

Однако это «чуть-чуть» растянулось на долгие десятилетия. Дело в том, что при прямой гибридизации пшеницы с пыреем процент удачи невысок и нестабилен. Нужно было создавать своего рода «мостики» — гибриды гибридов, чтобы потом уже скрещивать их между собой и снова с пшеницей... Более-менее устойчивый гибрид, многолетнюю форму пшеницы М-2, Цицин вывел лишь в 1943 году. Но у гибрида был минус — низкая урожайность: примерно 12 центнеров с гектара. А средняя урожайность пшеницы в РФ сейчас составляет 29,4 центнера с гектара.

Академик Цицин работал над этой проблемой всю жизнь, но итога так и не увидел. В определённой степени он повторил судьбу Константина Циолковского, который блестяще обосновал теорию космического полёта и даже дождался первого пуска ракеты на жидком топливе. Вот тол 5bb ько полёт тот продолжался 18 секунд, а потолок ракеты составил всего 400 метров. Другое дело, что спустя 28 лет после того полёта Юрий Гагарин сказал своё «Поехали!». А в 2020 году, то есть спустя 40 лет после ухода Николая Цицина из жизни, в Госреестр сельскохозяйственных растений и гибридов был буднично включён многолетний гибрид под названием «Трититригия цицини» со следующими показателями: «Зимостойкость и засухоустойчивость очень высокие. При неблагоприятных условиях перезимовки корневая система сохраняет жизнеспособность. Масса 1000 зёрен 31–35 граммов. В условиях Нечернозёмной зоны обеспечивает урожайность зерна 30,0–39,0 ц/га».

Читайте также: