«Каждый занимается своим делом: жена работает, я гоняюсь». Гонов — о победе на чемпионате России и дебюте в профессионалах

2025-07-02T08:15:00Z — Интервью топового российского шоссейного велогонщика.

Лев Гонов (в центре). Global Look Press

Интервью топового российского шоссейного велогонщика.

Мужская групповая гонка чемпионата России по шоссейному велоспорту в Казани оказалась единственной, трансляцию которой можно было посмотреть на сайте Федерации велосипедного спорта России, — ни разделки, ни смешанные эстафеты, ни женскую группу не показали. О событиях тех стартов можно судить только по соцсетям и итоговым протоколам.

Мужская группа началась по стандартному сценарию — на первых кругах были попытки уехать в отрыв, в итоге он все-таки сформировался и постепенно отъехал на минуту от основной группы. До финиша оставалось еще достаточно много, так что выдержат парни в отрыве или их достанут, было непонятно. В отрыве ехал Лев Гонов, один из трех российских гонщиков казахстанской XDS Astana Development Team, второй — Глеб Сырица, остался в основной группе. Плюс так как оба, и Лев, и Глеб, на российских стартах представляют Санкт-Петербург, в их распоряжении были все ресурсы этой региональной команды.

Отрыв в результате выдержал, сократившись под финиш до трех человек, которые и разыграли медали чемпионата страны. Гонов выиграл относительно длинной сольной атакой и надел майку чемпиона России, первую в своей взрослой шоссейной карьере.

О том, как сложилась гонка, какие усилия пришлось приложить, чтобы сохранить возможность победы из отрыва, насколько хорош уровень российского шоссейного велоспорта, а также о своей первой победе в профессионалах, Лев рассказал «СЭ» после того, как осилил все перелеты обратно в Европу.

Есть рация — хорошо, нет — ну и ладно

— Ты сейчас в Питере?

— Нет, сегодня прилетел в Испанию, сейчас пересоберу сумку и завтра уже буду в Румынии. В Испании я, можно так сказать, периодически живу.

— Вспоминая групповую гонку на чемпионате России — тактика раннего отрыва, в который ты уехал, была запланирована заранее?

— Ждал, что на первых кругах будет разрыв пелетона и предполагал, что образуется лидирующая группа, которая поедет до конца. На втором круге так и произошло, но в один прекрасный момент две группы соединились и «встали». Я шел на скорости и решил, нужно произвести атаку справа, которая оказалась удачной. Ее подхватили остальные гонщики, пошла работа. Пришлось два-три круга хорошенько вложиться и в горки, и в тягуны, и на прямых, и на спусках, провести эту часть гонки агрессивно, чтобы создать большой просвет. Подъехали еще гонщики, переложившись из основной группы, мы держали отрыв в минуту двадцать — минуту тридцать.

Отвечая на вопрос, был ли это план, — да, скорее всего, это действительно выглядит как план, мы хотели сделать гонку тяжелой для остальных команд. Хотели, чтобы гонка была азартной и на стрессе. Нам с Глебом Сырицей такой стресс не мешает, мы к нему привыкли, а для остальных это тяжело. Даже по ходу гонки было заметно, что ребятам сложно на интенсивных трассах действовать так агрессивно. Да, это был план, я уехал в отрыв, потому что знал, если догонят, то самый лучший вариант для команды — Глеб на финише.

— Плюс команда Питера могла не работать в группе, поскольку ты в отрыве.

— Это называется, как говорит Александр Кузнецов, «мягкий вагон». То есть, если из нашей команды кто-то в отрыве, значит, команда «едет в вагоне люкс». Все хорошо, все спокойно.

— Вы же ехали без радиосвязи.

— Да, но мне без разницы, на самом деле. Есть рация — хорошо, нет — ну и ладно. Мне радио нужно для оповещения о каких-то опасных участках, ветре и том, что происходит сзади, — вдруг кому-то из лидеров команды помощь нужна. Если же говорить о тактике в целом, то она обсуждается еще до старта.

— Ты упомянул интенсивность трассы. Какой у тебя за гонку вышел вертикальный набор?

— Около двух тысяч метров. Я чувствовал подъемы и тягуночки. Они были не такие тяжелые, но под конец, когда ты едешь на всю мощь, это очень сильно выматывает.

Позиционирую себя как универсального гонщика

— Какая получилась средняя мощность на гонке?

— Сам бы хотел знать, но у меня произошел сбой в технике, и заезд почему-то не сохранился. Забавная ситуация, я четко помню, этот момент есть и на видео, и на фотографиях: я нажимаю стоп и сохраняю данные. Но, когда открыл архив записей, там ничего не было.

Могу только предположить, поскольку у меня всегда во время гонки показывалась мощность, некоторые цифры я помню, так как старался не залезать в красные зоны интенсивности. Первый круг в отрыве я на своих сменах всегда шел на мощности 500 ватт, а уже затем стал делать смены по 450-420. Смена занимала от пяти до двух минут, впереди я работал много, подолгу, после финиша ребята говорили, что я работал в отрыве больше всех. Думаю, что средняя нормализованная мощность всей гонки составила 360-370 ватт.

— Понятно, что на финише было уже не до цифр мощности на экране, но по ощущениям, когда уже пошел второй атакой, что получилось?

— У меня не такие высокие пиковые значения. Предположу, что в момент атаки было около 1100-1200 ватт, а затем, когда уже опустился в седло, 700-800 ватт.

— Тебя все еще позиционируют как спринтера, согласен с этой оценкой?

— Нет. Я позиционирую себя как универсального гонщика, потому что я не буду ехать в большие горы, но могу перевалить что-то среднее. Это я доказал на «Туре Турции» — могу какие-то горы перетерпеть и после этого финишнуть на усталости, на что способны немногие. На усталости я могу стабильно выдать и короткий, и длинный кусок. Но если говорить о ролях внутри команды, то я себя позиционирую как лидаута — человека, развозящего основного спринтера на финиш.

— Лидаут — это не тот, кто выигрывает. Говоря о ролях, которые позволяют выиграть, какая твоя?

— Я любитель разделок, но они у меня сейчас не очень хорошо получаются. Зато этом году получается то, что раньше было проблемой, — финишировать и уезжать в отрывы.

— Если мы берем пять гонок — «Монументов велоспорта», ты прекрасно их знаешь, рельеф, специфику. Что тебе походит лучше всего — «Фландрия», «Ломбардия»?

— На «Фландрии» слишком много крутых коротких подъемов, «торчков». Наверное, больше всего подходит «Гент — Вевельгем», там обычно на финиш приезжает небольшая группа, и на усталости ты должен выдать финиш. Я не люблю, когда много тяжелых гор, и «торчки» — это тоже для меня непросто.

Задача была — «израсходовать» меня ради другого гонщика

— С 1 августа прошлого года ты пришел стажером в континентальную «Астану», в этом году — поехал в составе основной команды гонки World Tour, где участвуют почти все команды высшей лиги. Когда вышел на старт этих гонок, тебя что-то удивило? Средняя скорость, мощность, агрессивность?

— Меня там все удивило, говорить про какие-то отдельные моменты бессмысленно — их слишком много. Другой мир, другие гонки, совсем другое отношение, другой менталитет. Самое впечатляющее — это средние скорости, средние мощности и максимальные мощности. На первых гонках World Tour у меня были личные рекорды по всем показателям, и пиковые, и на длительные временные периоды. То есть ты едешь в группе, «на колесе», но при этом показываешь свои пиковые значения.

— Был физически готов к этим стартам?

— На тот момент уже был готов.

— Получается, что ты и раньше мог эти цифры выдавать, просто не было необходимости?

— Да, гонка заставляет вытянуть из себя рекордные показатели.

— Календарь, который тебе предложили, позволял успевать восстанавливаться?

— Все четко делали, был баланс между гонками и отдыхом.

— В результате на третьем этапе «Тура Турции» ты одержал победу, она, кстати, первая или вторая в профессиональной карьере, как сам считаешь?

— Первая, я считаю. Многим кажется, что вторая, но нет, первая.

— Ты же не должен был в тот день выиграть.

— Да. В тот момент многое перевернулось. Это был шок. На тот момент гонка только началась, третий этап, составы команд были хорошего уровня, не сказать, что очень сильные, но и слабыми не назовешь. Но на первых двух этапах я понял, что держу скорость, и, когда начались горки от пяти до двадцати минут, я, на удивление, стал их проходить в основной группе, не выпадая в отвал. Внутри щелкнуло, понял, что сейчас хорошее состояние, я действительно могу перетерпеть длинную и довольно тяжелую гору.

На третьем этапе я не был лидером, другой гонщик команды должен был доехать до финиша, но он не смог перевалить горы. А я... помню, очень сильно страдал на том этапе. Очень сильно. Отставал в гору, догонял, снова отставал, снова догонял. Понимал, что «пачка» уже просела, оставалось человек тридцать, может, чуть больше. Но задача на гонку была — «израсходовать» меня ради другого гонщика, укатать другие команды за счет моих атак. Поэтому я атаковал в гору перед финишем. Чтобы закрыть эту атаку, испанская команда Polti-Kometa прилично потратилась. Ребята потом сказали, что они агрессивно начали тянуть группу, чтобы быстро меня достать. В результате у них два человека отдали все свои силы. А я, перевалив вершину, уже на спуске успел восстановиться после атаки. Товарищ по команде помог вывести меня вперед на финиш. Выбрал правильную позицию. И мне хватило спринтерского куска, чтобы выиграть. Повторюсь, это был шок. Я был рабочей лошадкой, но все так сложилось, что смог проявить себя.

Нужно окрепнуть за счет роли помощника

— Больше всего в этом моменте удивляет то, как ты смог восстановиться на спуске, после того как полностью потратился в горе.

— Да. Это и меня удивило. Это всех удивило. Шла трансляция, народ видел, что я был в отрыве, очень сильно потратился, показал в эту гору, возможно, личный рекорд мощности на пять минут. Но за спуск, который длился минут шесть-семь, успел восстановиться, смог выбраться вперед и финишнуть.

— После этого говорил с командой о том, чтобы тебе все-таки иногда давали возможность ехать этап на свою победу, а не выполнять роль доместика, грегари, называй как хочешь?

— Я бы с радостью, но считаю, что пока не готов. Если будет случай, воспользуюсь. Хочу сначала окрепнуть за счет роли доместика и помощника, считаю, это правильный путь. Он будет медленным, но верным. Потому что когда я стартую бельгийские классики с заряженными составами команд уровня World Tour, то вижу, что это совсем другие гонки, и голову там нужно включить уже больше, чем просто силу. Мы после тех гонок сравнивали свои показатели, и у людей, заехавших в первую десятку, они хуже, чем у тех, кто финишировал заметно ниже по протоколу. То есть ты можешь быть сильным, но если не умеешь ездить гонки, если не видишь их, то будешь выдавать большую мощность, свои рекордные ватты, но они просто уйдут впустую.

Поэтому, я считаю, нужно сначала научиться проводить такие старты. Если ты сильный, какой-то уникум, как Погачар или какой-нибудь молодой итальянец, испанец, который может просто силой вывезти, то это одно. Но я не могу, я не сильнее всех на голову. Я средний по показателям гонщик, которому нужно еще пообтесаться в высшей лиге и понять, что это вообще такое.

— Тот уровень, который ты увидел на чемпионате России, радует, или, наоборот, ты считаешь, что пока большая часть ребят даже близко не готовы к тому, чтобы выезжать в Европу и гоняться там?

— Обдумывал у себя в голове этот вопрос и вижу, что с каждым годом в России развиваются частные команды, такие как «Мангазея», «Волга Юнион», «Орел». Их развитие идет очень быстро, с каждым годом туда приходит все больше людей, и эти команды становятся сильнее.

Да, некоторые гоняются в Китае, некоторые, может быть, выезжают в Европу. Кто-то сидит в России. Парни, которые гоняются только у нас в стране, отличаются даже от тех, кто гоняется в Китае. В Китае уже конкуренция выросла, и чувствуется, что те, кто выступает там, уже немного по-другому себя ведут и чувствуют в гонке.

Готовы ли они к Европе? Первая десятка, которая была сейчас на чемпионате России, на сто процентов готова. Считаю, что Петр Рикунов по своим показателям — гонщик уровня элиты профессионального велоспорта.

— Получается, что есть небольшое количество ребят, которые готовы, и все остальные, им нужно еще расти и расти.

— А так везде. Ты стартуешь гонку, ее едут пять команд World Tour, они готовы бороться за победу, а континентальным командам гонку бы доехать. Так же и в России, так везде, во всех гонках. Есть наглые, сильнее, есть те, кто слабые. Групповая гонка — это как лотерея. Ты можешь где-то рискнуть, и это сыграет.

— Ты говоришь, что континентальным командам доехать бы гонку. Но если бы Polti-Kometa заявились на чемпионат России, у них не возникло бы проблем с доездом.

— Это чемпионат России, конечно, тут не возникнет проблем.

Беседа о контракте будет по итогам сезона

— Ты в Испании, где жена с дочкой?

— В России. Сейчас чаще стали видеться, раньше это было сложнее. В последнее время раз в месяц точно получается.

— Ты приезжаешь к ним или они к тебе?

— Я к ним.

— Нет мысли перевезти супругу и ребенка к себе?

— Пока нет. Каждый занимается своим делом: жена работает, дочка ходит в садик, я гоняюсь.

— Они приезжали в Казань или не получилось?

— Да. Были на групповой гонке. Сразу после победы обнял обеих.

— Контракт с континентальной «Астаной» у тебя до конца этого сезона. Разговоры о его продлении уже велись?

— В серьезном формате, конкретно — нет. Думаю, беседа будет по итогам сезона.

«Турки предлагали 150 долларов в месяц». Российский велогонщик — об ошибке, которую совершил в молодости

«Нога была, как футбольный мяч». Лучший российский велогонщик — о самом тяжелом падении в карьере

Угроза с Аляски. Россиянки не блеснули в групповой велогонке, завершившейся сенсацией

Сергей Лисин, «Спорт-Экспресс»

Читайте также: