Встанем! И ближе к ним станем. Вдову бойца защитили «АиФ», комбат и депутат

2025-09-29T21:03:00Z — Доброволец, который когда-то спас военкора aif.ru погиб через день после указа о награждении медалью «За храбрость» II степени.

Этой истории никогда бы не случилось, если бы чиновники сделали то, что им положено по службе, — защитили законные права вдовы погибшего солдата. В итоге на её защиту встали боевой комбат, народный депутат и aif.ru.

Когда в сентябре 2022 года в стране объявили частичную мобилизацию, в армию пошли и добровольцы. Среди них — Дмитрий Нестеров из Алтайского края. За его плечами уже была одна война, на Кавказе. Увидев, как развиваются боевые действия на Украине, солдат решил, что его место на фронте. На «передке» взял позывной Нестер.

Родным для Дмитрия стал «БАРС-3» «Родина», воюющий на Запорожском направлении. Он вместе с армейскими подразделениями встретил и остановил «контрнаступ» ВСУ. Кстати, с Нестером я познакомился в окопах Запорожья. Когда по позициям начал отрабатывать украинский танк, я, мягко сказать, растерялся, но Нестер помог уйти из зоны обстрела и спрятаться в блиндаже. «Не дрейфь, прорвёмся», — сказал он тогда.

Затем я пересекался с Нестером на передовой ещё несколько раз. Он был не очень разговорчивым человеком, но небольшой материал мне всё же удалось сделать. Правда, Нестер рассказывал больше о других, про себя набрасывал коротко, без подробностей. Вспоминал своего деда, воевавшего под Сталинградом.

Лишь когда 11 февраля 2025 года Дмитрий Нестеров погиб во время атаки вражеского дрона, я узнал, что у него за плечами пять боевых контрактов. Причём всё время на «передке», в самом пекле. Получил медаль «За храбрость» II степени и орден Мужества (посмертно). Что примечательно: указ президента РФ о награждении бойца медалью был подписан 10 февраля, ровно за день до гибели.

Когда в начале лета зазвонил телефон и на экране высветился контакт «Нестер БАРС-3», я уже знал о его гибели. Поэтому к звонку отнёсся с подозрением, но на вызов ответил.

«Здравствуйте, Дмитрий! Это жена Нестера Ирина. Помогите. Я не знаю, что делать... У меня забирают машину мужа, говорят, что конфискуют по решению суда».

Женщина не плакала, но чувствовалось, что ещё немного, и она разрыдается.

«Я не знаю, кто мне поможет, а вы же работаете в „АиФ“, — продолжила она. — Разберитесь... Это нечестно. Муж погиб за страну. Почему со мной так поступают?!»

В первую секунду подумалось: где я и где барнаульский или какой там суд? Но при этом неприятно зацепило, что машину отбирают у вдовы погибшего участника СВО. Что в этой ситуации делать, я ещё не знал, но то, что помогать надо, сомнений уже не было. «Своих не бросаем», — мелькнуло в голове.

Ирина звонила, когда в Москве была ночь. Договорились, что переговорим утром по московскому времени, а пока попросил её ещё раз спокойно посмотреть все бумаги, на основании которых собираются забрать автомобиль.

Заснуть до утра я так и не смог. Думал, как и чем смогу помочь, и вспоминал тот день в апреле 2024-го, когда Нестер выводил меня из-под танкового обстрела под Нестерянкой.

Суть дела оказалась в том, что машину «Нива Тревел» у Нестера забрали на штрафстоянку по закону. Был за рулём подшофе, отпираться не стал. Вскоре уехал на войну, и рассмотрение дела, как положено, приостановили. Вернулся с четвёртого контракта и тут же обратился к дознавателю. Объяснил, что представлен к госнаграде, попросил снять с машины арест. Офицер полиции ответила, что сможет это сделать, только когда будет подписан официальный указ о награждении.

«В октябре 2024-го муж опять уехал на фронт, а в декабре у него умерла мама. В батальоне ему дали отпуск, и он приехал на похороны. Мы подали в суд, чтобы сняли арест с машины, но нам отказали. Перед отъездом муж словно почувствовал, что не вернётся, — в трубке было слышно, что Ира плачет. — Попросил меня почаще ездить к его престарелому отцу в деревню: у того после смерти жены начались проблемы со здоровьем. Плюс у нас самих четверо детей. Дима понимал, что с таким ворохом задач без машины я не справлюсь, поэтому сделал на меня договор купли-продажи и уехал на войну. Через месяц с небольшим муж погиб».

А вот дальше, как рассказывает вдова бойца, начинается странная и непонятная история. Машину ей отдают, а дознаватель обещает снять арест через 2-3 недели. Когда вдова Нестера приезжает ставить автомобиль на учёт, ей сообщают, что «Нива» до сих пор под арестом. Оказалось, что по её делу сменился дознаватель: та, что вела дело изначально, ушла в декретный отпуск, а вновь назначенный ещё не в курсе.

«Новому дознавателю я вновь предоставила все документы, — рассказывает жена погибшего добровольца. — Тот обещает разобраться».

По словам женщины, дело «гуляло» месяца три, в полиции говорили, что разбираются. А 6 июня Ирине официально сообщили, что прокурором Алтайского края вынесено решение об изъятии автомобиля. Обращения в военную прокуратуру, к юристам, адвокатам результата не дали.

Все разводили руками и говорили, что помочь ничем не могут.

«Неужели никто не поможет?» — в отчаянии спросила меня вдова бойца, отдавшего жизнь за Родину.

А что я мог сказать? Пообещать помочь будет нечестно. Сказал: попробую. У меня план в голове уже созрел. Я знал, что есть человек, который своих не бросает.

Я списался с комбатом «БАРС-3» и спросил: «Дядька, что делать?». Комбат Алексей Тарасов — боевой офицер, крутой и суровый командир, кавалер трёх орденов Мужества, в тылах никогда не отсиживался, всё время на «передке» — сразу перевёл мои нервные объяснения в деловое русло. Я действительно успокоился и всю историю разложил по полочкам.

«Спасибо „АиФ“, что про фронт не забывает. Будем решать. Если дело так, как ты рассказал, то будем биться, пока не победим», — сказал как отрезал Дядька.

Я, конечно, знал, что комбат слов на ветер не бросает. Но в Запорожье, как раз на его участке, в это время было жарко. Думал, если что-то и закрутится, то через неделю-другую — не раньше. Куда там...

Я тогда не знал, но оказалось, что в Госдуме РФ есть, возможно, самый боевой депутат Алексей Журавлёв, который на «передке» бывает регулярно. И не где-то по тылам, а в окопах, блиндажах. Кстати, офицер с позывным Мох, с которым я сдружился после одной из командировок, рассказывал, что Журавлёв прорывался к ним на позиции и спокойно общался с бойцами.

«Представляешь, по нам из миномётов лупят, стрелкотня идёт, а Журавлёв со мной и Дядькой чаи распивает, — с нескрываемым восхищением говорил Мох. — Крутой мужик. Полностью в нашей теме и проблемах, и не скажешь, что депутат».

Так вот, Журавлёв лично занялся делом вдовы героя. Письма, запросы, ответы из алтайской прокуратуры... Каждый шаг контролировался. Следует отметить, что прокуратура тоже сработала быстро и чётко, не занималась отписками, а сразу стала решать вопрос по существу. Машина закрутилась.

Вчера позвонила вдова Нестера. «Дима, спасибо! Из прокуратуры сообщили, что машину не забирают, и я могу ставить её на учёт, — восторженно рассказала Ира. — „АиФ“ рулит!»

Я честно ей рассказал, что помогали всем миром, что спасибо надо сказать и комбату, и депутату. А про себя вспомнил слова Алексея Тарасова, сказанные им в новогоднюю ночь (на 1 января 2024 года) под Нестерянкой: «Правда за нами. И победа за нами».

Первый зампред комитета Госдумы по обороне Алексей Журавлев:

— Я в Донбассе с 2014 года, и тогда, конечно, помощь требовалась гораздо более обширная и разнообразная, чем сейчас. Не хватало всего, и старались привозить необходимое — в конкретные воинские подразделения ДНР, конкретным людям.

Сотрудничали с Александром Бородаем, который сейчас возглавляет Союз добровольцев Донбасса — он тогда был высоким должностным лицом ДНР. Вместе были в одних окопах, и познакомился с Александром Захарченко, Иваном Приходько — от них можно было узнать, в чем именно нуждается Донбасс.

С того времени держим руку на пульсе. С начала СВО приняли много законов, касаемо добровольцев непосредственно. Приходится, конечно, преодолевать и халатность чиновников на местах, делать, так сказать, некоторые исключения из правил — то, что на фронте, всегда балансирует на юридической грани. И оказывать адресную помощь. Я всегда в доступе. Бойцы знают об этом.

Гуманитарную поддержку с тех пор оказываем постоянно, с началом СВО — в больших объемах и еще более адресную. Крепкие связи с другими добровольческими частями, «Пятнашкой» — с родной бригадой с 2014 года, конечно, «Барс-3» «Родина», «Барс— 11» и другие.

Уверен, что бойцы такую поддержку тыла чувствуют. Все для фронта, все для Победы. Сейчас, на мой взгляд, это должен делать в России каждый человек.

Читайте также: