Суд Екатеринбурга рассмотрит иск вдовы бойца СВО о проведении процедуры ЭКО

2025-09-27T06:00:57Z — "Я имею право родить ребенка от любимого мужчины, даже если его отец погиб на СВО. И я добьюсь этого!" - твердо, словно готовясь к решающему сражению за продолжение жизни, заявила Мария корреспонденту "РГ". За возможность проведения процедуры ЭКО (Экстракорпоральное оплодотворение) с использованием биоматериала погибшего гражданского мужа Мария Соколова из Сургута борется уже три месяца. В начале - в кабинетах руководства екатеринбургской клиники, где хранится замороженный в жидком азоте биоматериал. Сейчас - в Исетском районном суде Екатеринбурга. Ближайший процесс назначен на начало октября.

Бороться есть за что, точнее - против чего: абсурдной, по мнению Марии, ситуации: ведь еще при жизни во всех документах ее неофициальный муж Вадим подтверждал намерение иметь совместного ребенка, а сейчас ей приходится доказывать, что в последние минуты жизни он своего желания не изменил. "Говорил неважно - девочка или мальчик. Главное - наш", - вспоминает Мария. Но в клинике настаивают: подписанные несколько месяцев назад документы - не в счет. В приказах Минздрава, которыми они руководствуются, определено, что перед каждым этапом ЭКО необходимо сиюминутное согласие обеих родителей. С небес его не получить, потому вопрос появления будущего ребенка от погибшего отца сейчас возможно решить только через суд.

"Наша клиника не препятствует, хочет помочь этой женщине и мы надеемся на постановление суда, которое разрешит ситуацию", - уверяет журналистов генеральный директор медцентра Игорь Портнов.

Судебные коллизии, связанные с судьбой "посмертных" детей для России - уже не редкость: с тех пор, как появилась возможность зачатия ребенка из пробирки - то и дело возникают горячие споры об их статусе. Юристы единодушны во мнении, что генный материал человека - это не вещь, даже супер ценная. Поэтому имущественным правом процесс не отрегулировать.

"У эмбрионов особый правовой статус. Человек, который предполагает, что может в ближайшее время умереть, не может даже в завещание включить свою волю относительно эмбрионов. А прижизненные доверенности после смерти теряют юридическую силу", - объясняет юрист в сфере наследственного права Алина Лактионова.

Замороженные половые клетки - это по сути дела законсервированное до поры до времени право человека на возможность иметь детей с использованием вспомогательных репродуктивных технологий. Но процесс постмортальной репродукции (зачатие и рождение детей после смерти одного из биологических родителей с использованием их генетического материала) до сих пор законодательно не урегулирован. Правовые пробелы пытаются заштопать, как говорится, на ходу - по мере поступления, то есть возникновения порожденных жизнью конфликтов. Вот и ситуацию, связанную с Соколовой, юристы считают уникальной: до сих пор женщины, официально не оформившие брак, не добивались права на проведение ЭКО от гражданского мужа после его гибели.

"Документально подтверждены намерения погибшего о ребенке с конкретным человеком. Вот только необходимого согласия в связи с гибелью военнослужащего получить невозможно по объективным причинам. Возникла необходимость признания права на использование биоматериала через суд. Проблемы в том, что пара не состояла в зарегистрированном браке, я не вижу, все необходимое мы докажем", - говорит адвокат Марии медицинский юрист Юлия Липинская.

Сама Мария уверена - ее ситуация далеко не уникальна. Если не типична, то точно потенциально запрограммированная: ведь с начала СВО тысячи мужчин перед уходом на фронт сдавали на сохранение в специализированных клиниках свой биоматериал, чтобы в случае гибели или серьезных ранений близкие люди имели шанс на появление ребенка от родного человека. Уральцы помнят, как после объявления о частичной мобилизации в Екатеринбурге в центры репродукции выстраивались очереди из мужчин призывного возраста. Одна из клиник даже объявила акцию по бесплатному принятию биоматериала. Отклик - мгновенный: спрос на заморозку вырос в 30 раз. Криохранилища под завязку были заполнены за пару дней. Не сдерживал поток даже вопрос дальнейшей оплаты за хранение замороженных клеток.

Марии и Вадима среди первопроходцев не было, хотя о совместных детях они мечтали давно. Пара познакомилась еще в 2020 году в интернете. От переписки перешли к реальным встречам, препятствием не было даже расстояние: Вадим жил в Подмосковье, Мария - в Сургуте. С началом СВО романтичный ритм жизни поменялся. Вадим - профессиональный военный, поэтому в зоне боевых действий бывал постоянно. Тогда-то пара, несмотря на то, что каждый от первого брака имел ребенка, решила завести общих детей - как продолжение совместных чувств.

После 40 лет организм уже тормозит с исполнением репродуктивной функции, поэтому решили пойти путем ЭКО. Первую попытку сделали в 2024 году в Сургуте, но - сбой. Обратились к специалистам из Екатеринбурга. В середине апреля этого года Мария и Вадим заключили договор с клиникой на криоконсервацию и хранение спермы, а также подписали все информированные согласия на использование биоматериала. Документы были оформлены на три года вперед - до апреля 2028 года.

"Все позиции договора показались тогда стандартными. Мы даже не обратили внимания, что в документе не оговаривается ситуация в случае гибели одного из родителей. Кто же думает о смерти, когда речь - о детях…", - призналась Мария.

И корреспондент "РГ", ознакомившись с договором, убедилась: раздел, где прописаны форс-мажорные обстоятельства, при которых клиника имеет право не выполнять свои обязательства, стандартен: землетрясения, наводнения и прочие стихийные бедствия. Пункт о военных действиях тоже присутствует, но без упора на смерть клиента, к тому же СВО тогда уже шла. Правда, последствия исчезновения родителей все-таки прописывается, но в завуалированном виде: один из разделов документа посвящен вопросу использования клиникой невостребованного биоматериала. Но он напрямую связан с деньгами: если клиент вдруг перестал оплачивать хранение клеток, через полгода клиника вправе их уничтожить, либо использовать их в научных целях. Мария хранение оплачивает в срок и готова это делать до полной победы - то есть до появления ребенка.

"Жалко, конечно, что мы не успели зарегистрировать брак. Вадим был уверен, что именно дети скрепляют союз, а не печать в паспорте. Но сослуживцы рассказали, что он в запланированную нами на июнь встречу в Луганске хотел сделать официальное предложение. Но буквально за неделю до намеченного свидания геройски погиб, спасая мирных жителей. Все награды - и Орден мужества, и медаль Георгия Жукова, конечно, храним. Но высшей наградой будут дети, призналась Мария.

Марина Агапочкина, юрист в области медицинского права:

"Поскольку правовой статус эмбриона, генного материала до сих пор в российском законодательстве четко не закреплен, возникают различные коллизии. Биоматериал - это однозначно не вещь, на него не могут распространяться вещные права. Но при этом остаются закрепленные в законе ценности неимущественного характера: к примеру, у женщины, которая совместно с мужчиной дала согласие на проведение процедуры ЭКО, остается право стать матерью и иметь запланированного ребенка, то есть ценностью обладает не сам по себе эмбрион, а связанная с ним возможность.

Но пробелы в правовом урегулировании приводят к тому, что медицинские организации часто занимают выжидательную позицию. Они категорично не возражают против процедуры посмертной процедуры ЭКО, но при этом и не соглашаются проводить ее без судебного решения. Можно сказать, предпочитают подстраховаться. Причина такой осторожности, в частности, в скандалах прошлых лет, когда некоторых эмбриологов-репродуктологов обвиняли в использовании теневых схем продажи биоматериала, чуть ли не в организованной ими торговли детьми.

Несмотря на возросшую в связи с проведением СВО актуальность темы, Минздрав России не торопится с четко прописанными регламентами проведения процедуры. При этом уже есть решение Конституционного суда, на которое могут ориентироваться руководители медицинских центров, но так поступают пока только самые смелые. 11 февраля этого года Конституционный суд вынес решение номер 6-РП по делу отложенного отцовства: женщина через два года после гибели мужа решила воспользоваться оставленным в клинике биоматериалом и стать мамой. Муж при жизни дал согласие на процедуру ЭКО, операция была выполнена, родились двойняшки, но возникла проблема с признанием отцовства, которую успешно решили в суде. Но впоследствии женщина обратилась за получением пособия по смерти кормильца, и ей отказали. Суды всех инстанций также ответили отказом, и только Конституционный признал право детей на пособие за детьми независимо от способа их рождения.

В данном решении суд пошел гораздо дальше. По своей сути он высказался о возможности стать мамой после смерти супруга (постмортальная репродукция), указав, при этом, что такой подход законодательством не запрещен".

Читайте также: