Родион Мирошник: Зеленский хочет продолжения военных действий

2025-09-12T12:00:00Z — Посол по особым поручениям МИД РФ по вопросам преступлений киевского режима Родион Мирошник дал большое интервью ТАСС. В первой части беседы он рассказал о попытках Киева сорвать саммит на Аляске, раскрыл подробности применения ВСУ инфицированных боеприпасов и объяснил, почему Зеленский будет готов мобилизовать подростков для продолжения конфликта

— Родион Валерьевич, вы опубликовали доклад об атаках украинских беспилотников против гражданского населения. Если я не ошибаюсь, речь идет о десятках или даже сотнях случаев каждую неделю. Видите ли вы, что на фоне переговорного процесса Киев такими провокациями пытается его затормозить или подорвать?

— Безусловно, мы четко разделяем, что происходит в политической риторике и что происходит на земле. Мы видим, что Украина всеми доступными способами демонстрирует полное отсутствие стремления к какому-либо варианту мирного урегулирования. Зеленский за это время — а мы считаем, что примерно четыре месяца у нас идут уже переговоры, начиная от первого тура Стамбула, заканчивая переговорами с Соединенными Штатами на Аляске, — за весь этот период Зеленский поменял только риторику. Логика его офиса, его самого в том, что раз [президент США Дональд] Трамп хочет слышать, что мы стремимся к миру, мы будем говорить о том, что Украина стремится к миру. 

За четыре месяца, с мая по август включительно, можно брать первую неделю сентября, с нашей стороны пострадало почти 2,4 тыс. человек гражданского населения. Это люди, главным образом пострадавшие от обстрелов, получившие ранения. И порядка 300 человек погибло. Поэтому это реальный маркер стремления Киева к достижению каких-то договоренностей именно в политико-дипломатическом формате. То есть Киев увеличивает количество ударов, наносит целенаправленные удары по гражданскому населению, и наши люди от этого страдают. По нашим подсчетам, за период переговорной активности Киев увеличил количество обстрелов примерно на четверть. У нас на сегодняшний день в среднем в сутки по гражданскому населению, по гражданским объектам прилетает где-то до 380–400, а есть недели, где почти до 500 боеприпасов.

Сейчас очень усилились обстрелы по Херсонской области. У нас есть такие города-очаги, которые подвергаются сотням прилетов в сутки. Это города, где на протяжении длительного промежутка времени создаются невыносимые условия для жизни и там идет истребление населения. Это Алешки в Херсонской области, это Горловка, естественно, в Донецкой Народной Республике, это Кременная, Сватово в Луганской Народной Республике. Есть еще аналогичные места, но вот это я назвал бы особо ярким. То есть у них не проходит дня без того, чтобы не было прилетов, не было убийств, не было ударов по гражданскому населению. 

— Подобные атаки происходили на фоне всех переговорных форматов: от Стамбула до Аляски?

— Если говорить о конкретных вещах, то первый тур переговоров в Стамбуле был сопряжен с четким увеличением количества ударов. У нас был удар в первых числах мая — по Алешкам. В результате семь человек погибло, 20 человек получили ранения. То есть целенаправленно, несколько часов продолжалась атака беспилотников по городскому рынку. Людей просто отстреливали. Знаете, это такая "охота на волков": они просто петляли над этим районом города и наносили удары. Если мы говорим о втором Стамбуле, который был уже в июне, то он сопровождался террористическими актами на железной дороге. Более 120 человек пострадали, семь человек погибли. Под откос были пущены гражданские поезда. Это террор чистой воды, организованный украинской стороной. И на самом деле Украина даже сильно не отбивалась от этого, то есть они не говорили о том, что не причастны или что-то подобное. Все пути, все цепочки ведут к украинскому командованию, к украинским службам специальных операций, которые организовали эту процедуру. То есть они устроили целенаправленный подрыв железнодорожной инфраструктуры, гибель и ранения большого количества людей. 

Непосредственно перед Аляской Киев организовал целую серию атак беспилотниками по крупнейшим городам приграничья. То есть наносились символические удары прямо по центрам Ростова, Курска, Белгорода. По Белгороду вообще шла атака волнами почти трое суток. Велись массированные налеты, то есть использовались беспилотники "Дартс", разработанные при внешней поддержке на Украине. Причем они наносили удары один за другим и больше с целью продемонстрировать именно символизм — по органам власти, по гражданским местам. То есть наносились несколько ударов по зданию регионального правительства, по зданию суда. В Ростове точно так же был прилет по центральному району. Один из домов пострадал, там более 20 человек получили ранения. Поэтому здесь нет ничего случайного. То есть в международном праве предполагается, что есть преднамеренные и непреднамеренные удары. Условно, случайные или целенаправленные. Так вот Украина совершает целенаправленные удары для того, чтобы создать неприемлемую атмосферу во внутренней политике государства, максимально запугать гражданское население, создать условия, непригодные для жизни. 

— На какие средства поражения приходится больше всего пострадавших? Это "залетные" снаряды или управляемые БПЛА?

— По нашим же данным за эти месяцы, около 90% пострадавших гражданских — это жертвы ударов беспилотников. То есть беспилотник — это управляемая автоматизированная система, по которой четко идентифицируется, куда наносится удар. И 90% — это удары по женщинам, старикам, детям, это удары по детским песочницам, это удары по гражданскому транспорту в огромном количестве. 

Какие-то ключевые артерии просто выслеживаются, берутся под контроль сверху. И такие артерии есть в Донецкой Народной Республике, Белгородской, Курской областях, где каждый божий день наносится удар по гражданскому автомобилю, частному транспорту, по автобусам, по рейсовому транспорту. И это приводит на новых территориях к тому, что в ряде случаев они просто вынуждены отказаться от этих маршрутов и закрыть их. Из-за постоянной опасности от дронов они вынуждены остановить гражданский и рейсовый транспорт. Например, так было сделано в июне в Сватовском районе [ЛНР]. Поэтому после целого ряда ударов, нанесенных по этому транспорту, люди просто боятся и ездить на автобусе, и запускать их в маршрут. 

Еще один нюанс. Украина использует боеприпасы, которые характерны для борьбы с пехотой: противопехотные мины, подвесы всевозможного происхождения — фабричные, ручной сборки и прочее. Они их фаршируют буквально осколками. Это в подавляющем большинстве уже не фугасы, не просто подрывные вещи. Боевая часть состоит из осколочных либо шрапнельных элементов. У меня в руках, с собой взял в Сватово, шарики — от 3 до 12 мм, которыми буквально засыпана вся площадь там, где наносятся постоянные удары. 

Их тысячи сейчас и в Кременной, и в Горловке, и в Сватово. И я, посещая больницы, встречал людей, которые получили эти ранения. То есть это люди, у которых десятки таких шариков впились в тело, и это инвазивные операции, при которых необходимо извлекать осколки. У меня есть показания людей, которые я непосредственно брал в больницах, и люди рассказывают в деталях, как произошла атака. И знаете, вот когда слушаешь этого человека, у тебя иллюзий не возникает о случайности удара — что они якобы искали военные объекты, а попали по "гражданству". Нет, это не так. Украина наносит целенаправленные удары по гражданским, они наносят удар по автомобильной заправочной станции. То есть человек подъезжает туда, он только берет пистолет, вставляет в бак, и тут же прилетает украинский беспилотник, который наносит жесточайший удар, и вся группа людей, которая находится там, с тяжелейшими ранениями, ожогами попадает в больницу. Это все обыденность, которой живет, к примеру, Лисичанск. Там люди, которые неоднократно попадали в такие переделки, когда наносились удары целенаправленно по автозаправочным станциям. 

Крайне тяжело это воспринимать и говорить, когда мать вместе с ребенком, парень 17 лет, который только окончил школу, едут за аттестатом, по этой машине наносится удар, и парень погибает. То есть он погибает буквально в нескольких минутах от получения аттестата и от будущей жизни, в которой он рассчитывал поступить в университет, создать семью и так далее. Нет, молодой человек погибает, мать получает ранение, находится в больнице, отец с тяжелейшими ранениями. Машину, на которой они ехали, очень сложно было бы спутать с танком, с БТР. И это целенаправленный удар, от которого страдает вся семья, и главная ценность семьи — ребенок — погибает.

— В чем цель таких атак по гражданским? 

— Это и есть стратегия Украины: максимально влиять на политические настроения внутри страны, обозлять население, максимально создавать условия, невыносимые для жизни. Для того, чтобы народ либо мигрировал, либо возмущался своей властью, потому что она якобы не может защитить гражданское население. 

То есть это терроризм с последствиями, использование военных методов против гражданского населения. Нигде в мире ни одна страна не смогла защитить свое население полностью. То есть терроризм проявляется в том, что они находят уязвимые места, а их масса. Мы живем в уязвимом мире, который не является жизнью в крепости. Они наносят удары по домам, они наносят удары по гражданскому населению, наносят удар по рейсовому транспорту с одной единственной целью — повлиять на людей. Попытаться расшатать настроения и ждать какого-то взрыва, который бы либо создал фон негативный для переговоров, либо повлиял вообще на исход, то есть в идеале сорвал переговоры. Чтобы Россия в принципе просто отказалась от них, потому что Киев всячески вынуждает гражданское население не ждать никаких перспектив именно от переговорного процесса.

— Вы отметили, что Киев целенаправленно создает невыносимые условия для жизни населения прифронтовых регионов. При этом в большинстве случаев речь идет о поражении при помощи беспилотников или артиллерийских снарядов. Приходится ли сталкиваться с другими методами негуманного ведения войны, как, например, химическое, радиологическое заражение?

— Во-первых, если брать статистику, то да, вы абсолютно правы, что за последние, наверное, полгода ситуация кардинально поменялась и более 90% — это пострадавшие от беспилотников. Беспилотники в основном ударные, FPV. Это сбросы, атаки непосредственно заряженными беспилотниками, то есть беспилотники, которые просто гоняются за гражданскими людьми.

Есть часть, когда люди страдают от прилетов РСЗО. Причем РСЗО дальнего действия. Как правило, это американские системы HIMARS, которые бьют на расстоянии где-то 80 км. Когда наши войска отодвигают украинских боевиков, остается разрушенная зона для того, чтобы дотягиваться до мест, где живут люди, где массово посещают социальные объекты. То есть они для того, чтобы дотягиваться, просто используют дальнобойное вооружение. Есть еще отдельный случай, в котором используются просто ракеты класса "воздух — земля" типа Storm Shadow, SCALP, которыми наносятся удары и по Донецку, и по Луганской Народной Республике, и по другим территориям. Это вооружение, которое стоит огромных денег, используется не для войны, а для того, чтобы нанести удар по гражданскому населению.

Что касается других запрещенных форм и методов войны — здесь есть особенности, касающиеся используемых осколков. Одно из приложений Конвенции о "негуманном" оружии говорит о том, что запрещено использовать осколки, которые нельзя идентифицировать с помощью рентгеновских лучей. В Лисичанске, в Алешках в Херсонской области мы фиксируем использование таких. Скорее всего, это пластики или полимеры, которые в огромном количестве заряжаются в разные боеприпасы, взрываются. Носителем выступает, как правило, беспилотник.

Еще есть немагнитные боеприпасы. Они из нержавеющей стали, к примеру, либо из других металлов, которые просто не магнитятся. И поэтому даже извлечь или отыскать его во время операции с помощью магнита уже не получается. Как правило, это специально заготовленные снаряды, осколки с острыми краями, которые глубоко погружаются в тело, травмируют внутренние органы и доставляют очень серьезные проблемы человеку после их использования. 

— А что касается ущерба экологической обстановке в приграничных регионах? 

— Это, назовем так, экоцид. Украина, воздействуя на природные возможности, создает проблемы целым регионам. Вы помните, с чего начала Украина, когда пыталась блокировать Крым? Она перекрыла Крымский канал, перекрыла подачу воды. Потом, после того как освободили участок, где был вход в Крымский канал, вода восстановилась, но Украина подорвала тогда Каховскую плотину. Сегодня этот резервуар опустошен, вода по Крымскому каналу не передвигается, поэтому они всячески постарались сделать так, чтобы Крым и Херсонские территории остались без воды.

Та же самая история связана с Донецком. Он еще с советских времен потреблял воду из канала Северский Донец — Донбасс. Это была основная артерия. Причем аналогичная история связана и с Луганской Народной Республикой — единственная разница была в том, что это был не открытый канал, а большие резервуары, через которые прокачивалась вода от водозаборов Западной фильтровальной станции в Лисичанске. Поэтому Украина, как только российские войска взяли Мариуполь, просто сделала все для того, чтобы подъемы по закачке воды были отключены. И Донецк оказался с водным дефицитом, фантастическим водным дефицитом. Других артерий там нет. Это южные степи, и воды там не так много. Поэтому без этого канала обеспечение водой Донецка в полной мере крайне затруднено. Это знает Украина, поэтому они все сделали для того, чтобы Донецк и Горловка осталась без нее.

И сейчас огромных усилий стоит и федеральным, и местным властям найти какую-то альтернативу. Но главная альтернатива — это освобождение Славянска, где находится водозабор. Только так можно обеспечить восстановление поставок воды, которые были сконструированы еще в 1950–1960-х годах и обеспечивали всю территорию, огромные города, миллионы населения водой, поступающей из Северского Донца.

— Факты, о которых вы говорите, крайне редко получают освещение в западных СМИ, но в то же время, как мы видим, там очень сильно заостряют внимание на поражениях Вооруженными силами РФ военных объектов на территории Украины. И на фоне этого даже в последние дни мы видим, что в США активизировались разговоры о том, чтобы усилить санкции против России. Как вы считаете, это может как-либо подорвать переговорный процесс или повлиять на него?

— Во-первых, Украина очень старается в этом смысле. И вот вы правильно сказали о том, что есть очень серьезное разделение в том смысле, что Россия четко действует, нанося удары по военным сооружениям, объектам, инфраструктуре. Наша задача — ослабить военные возможности Украины. Поэтому абсолютно легальными военными целями являются подразделения ВСУ, склады, военно-промышленные комплексы, производства, предприятия двойного назначения, логистические узлы, по которым поставляется это вооружение. Это цели в рамках военной кампании. Россия никогда не наносит удары по гражданским сооружениям. Нет никакого смысла. Это не соответствует стратегии России. 

Россия не хочет убивать гражданское население, совершенно не настроена на нанесение какого-либо ущерба ему. Поэтому главная задача — это военное ослабление, прекращение западной помощи и победа именно на поле боя. Концептуально иначе подходит Украина. Она все прекрасно понимает, и неоднократно, косвенно или прямо, выражался Зеленский, что они настроены влезть во внутреннюю повестку, чтобы взбаламутить население и показать, что российская власть не может защитить гражданских. Поэтому целями ударов являются именно гражданские объекты. С помощью беспилотников, с помощью РСЗО. Всем доступным арсеналом, которым только могут воспользоваться, они стараются нанести удары по гражданскому населению для того, чтобы повлиять на настроения людей внутри страны и максимально, скажем так, подорвать ее внутренние возможности. Сломить мобилизацию людей на поддержку специальной военной операции и на стремление к достижению результатов в виде устранения угрозы именно со стороны Украины. Собственно, ради чего и проводится специальная военная операция. 

Поэтому западный мейнстрим прекрасно видит постановочные истории, связанные с Украиной. Когда она демонстрирует прилеты по гражданским объектам на своей территории, в значительной степени это является результатом их собственной деятельности. К примеру, многие или большинство установок Patriot, которые получила Украина, — это старые установки, выведены из эксплуатации в Европе. Они получили боеприпасы, которые лежали на складах с 1990-х годов, и прогнозировать, куда летят эти ракеты, на самом деле достаточно сложно. Естественно, Украина засекречивает данные. Но если была бы проведена любая серьезная проверка состояния этого боеприпаса, откуда он взялся, как он туда прилетел, например, по тому же зданию кабинета министров Украины, то выяснилось бы очень много неприятного для них. 

То есть будет понятно, что в значительной степени — это постановка. Они используют те огрехи, которые допустили их вооруженные формирования. Во-первых, когда поставили рядом с гражданскими объектами системы ПВО. Во-вторых, когда использовали некачественные боеприпасы. И в-третьих, извините, может быть, косорукие люди применяли эти боеприпасы, а может быть и [запускали их] целенаправленно, потому что очень нужна "картинка". Очень уж оперативно Зеленский подхватывает эти профессионально сделанные фотографии, видео с мест прилета и тут же транслирует их на международные площадки с криками: "Мы требуем усилить давление на Россию". Я слишком много раз встречался с постановочными вещами. Слишком много раз Украина на протяжении всего этого времени, практически начиная с 2014 года, создавала эти фейковые постановочные вещи, когда пыталась обвинять Россию в бесчеловечном отношении к гражданскому населению, начиная с той же Бучи, каких-то иных инцидентов, которые на уже освобожденных территориях мы видели. Когда это была просто откровенная постановка, когда перед западными журналистами просто разыгрывалась трагедия, не жалея собственного населения, наносились удары. И это было все фактически [сделано] на камеры западных журналистов, которые совершенно "случайным образом" там оказывались для того, чтобы транслировать эту картинку со своими соответствующими комментариями, указывая, конечно, на Россию.

— В сети появилась информация из украинских документов о том, что Киев планирует выделить около 500 млн гривен на экстренную мобилизацию. Вам это кажется реалистичным, и остается ли вообще у украинской стороны какой-то значимый мобилизационный резервный потенциал с учетом случаев массовых дезертирств?

— Если вы обратили внимание, то качество мобилизуемых людей на территории Украины существенно поменялось. Сейчас они считают подготовленными воинами тех, кто прошел 42-дневную подготовку и брошен на передовую. Других у них нет. Поэтому существенно понижены планки состояния здоровья, возраста. Уж о желании и мотивации человека здесь вообще никто ничего не спрашивает. Поэтому живая сила — это единственный ценз, или единственная вещь, которую Украина может продать в отношениях с Западом.

И это процесс неизбежный: сколько бы ни "хайповал" Зеленский, сколько бы ни делал он заявлений о том, что он молодежь не пустит, еще что-то не сделает. Нет. Он будет использовать этот ресурс под давлением западников на то, чтобы продолжать военные действия, — он понимает, что для него это неизбежность. Поэтому единственное, чем он может за это платить, — это украинские люди. Вот этот ресурс он будет использовать полностью, независимо от риторики, которую он периодически использует, пытаясь влиять уже на внутреннюю повестку Украины.

Читайте также: