«Слышу, как дом дышит»: три поколения семьи пермячки жили в доме «по проекту Мейера», его снесли, но она вновь в него вернется

2025-08-05T03:18:00Z — Дом реконструируют, там будет школа, и по воле судьбы именно та, где преподает Лариса Дмитриева

В красивом, но обветшавшем здании на Уральской, 110, которое считается построенным по проекту Ханнеса Мейера, в последние годы, по сути, обычный жилой дом. Люди, прожившие в нем много лет, с трудом расставались со своими квартирами — ведь после того, как дом снесли и в перспективе построят заново, в нем уже не будет квартир, а откроется школа. Тяжко мысль о сносе давалась и Ларисе Дмитриевой. Три поколения семьи пермячки выросли здесь, а дедушка еще и достраивал здание. Но, как говорит женщина, судьба связала ее с этим домом — и вскоре она вновь вернется в него как преподаватель школы № 146. Мы расспросили пермячку подробнее о жизни в доме и его истории. История здания на Уральской, 110 Четырехэтажным здание на Уральской, 110 было не всегда. Как указывает исследовательница Юлия Бушмакина, вопреки распространенному мнению, строить общежитие начали в 1930 году, а не в 1924 году. К 1931 году здание было двухэтажным. Его достройку до пяти этажей законсервировали. Пермский химико-технологический институт писал в разные органы и просил выделить на это деньги, но попытки были безуспешными. Стены еще не успели оштукатурить, а в здание уже начали заселяться студенты. Проект достройки здания еще на два этажа разработали только в 1947 году. Его авторы — архитектор Николай Шварев и конструкторы Серебренников и Изергин. К этому моменту общежитие передали Молотовскому военно-механическому техникуму. К 1949 году техникум получил разрешение на достройку здания. Общежитие вводили в эксплуатацию по частям и в него сразу заезжали студенты. Полную приемку здания провели в октябре 1955 года. Открытым остается вопрос — приложил ли к этому зданию руку швейцарский архитектор-конструктивист, второй директор «Баухауса» Ханнес Мейер. Архитектурная и художественно-промышленная школа «Баухаус» появилась в Германии в 1919 году. Принципы функциональности, которыми руководствовались в школе, повлияли на архитектуру и дизайн XX века. Швейцарец Ханнес Мейер возглавлял школу «Баухаус» с 1928 по 1930 годы. Как указывает в своем исследовании Юлия Бушмакина, в 1930 году Ханнес Мейер работал главным архитектором Гипровтуза в Москве, они проектировали учебные заведения в стране. В 1931 году Ханнес Мейер разрабатывал проект планировки «соцгородка на Горках» в Перми, в то время строящееся на Уральской, 110 здание уже было на схеме. Судя по всему, на должность архитектора он все-таки заступил позже, чем проектировали здание. И как уточняет в разговоре с 59.RU Юлия Бушмакина, Мейер проектировал города, а не отдельные дома. — Разработка проекта велась в 1929 — весной 1930 года. Несмотря на то, что установить авторство проекта не удалось, можно прийти к выводу, что Ханнес Майер не мог принимать участие в его разработке. Он получил должность главного архитектора в Гипровтузе только в октябре 1930 года, а переехал в Советский союз в феврале 1931 года, — пишет Юлия Бушмакина. Как началась история семьи Ларисы Дмитриевой, связанная со зданием на Уральской Когда в 1950-е года здание на Уральской взялись достраивать, среди участников стройки был дедушка Ларисы Дмитриевой Иван Георгиевич Климов. Он был архитектором и проектировал, например, сквер на улице Розалии Землячки и несколько домов там же. К 50-ым годам Иван Климов перешел из Управления капитального строительства завода Ленина в военно-механический техникум, где стал преподавать архитектуру. Студентов-строителей в качестве практики отправили достраивать общежитие на Уральской, 110, Иван Георгиевич руководил ими в течение двух лет. — Летом 1955-го года бабушка, дедушка и мама, которой на тот момент было 8 лет, въехали в дом. Дедушке как преподавателю дали здесь квартиру. Мама выросла в этом доме и жила позже, когда вышла замуж. Я родилась — меня принесли в эту квартиру. В ней же жила моя дочь, пока не вышла замуж и не уехала. Это, знаете, как родовое гнездо, место силы, с которым меня связала судьба, — говорит Лариса Дмитриева. Квартира располагалась на четвертом этаже в семейном крыле. В это крыло был отдельный вход и оно не сообщалось с другой частью общежития — в переходе была капитальная стена, перегораживающая проход. — У нас была двухкомнатная квартира с видом во двор. В ней были изначально большие проходные комнаты метров по 17−18. Дедушка сделал перегородку, чтобы комнаты были не проходные, а с отдельными входами. Очень долго у нас не было ванной, потому что и дедушка, и отец у меня занимались фотографией. И им была нужна кладовка, в которой они это все проявляли, — рассказывает Лариса Дмитриева. Изначально в здании были не все удобства. Например, была только холодная вода и дом долго топили дровами. Но поскольку жители были очень активные, к 1960-ым годам они добились и горячей воды, и того, чтобы им привозили сжиженный газ для газовых плит. А уже примерно в 1964-ом году в доме появились первые телефоны. Особое место в сердце занимает двор Как вспоминает пермячка, у семейного крыла был свой двор с качелями и скамейками. И этот двор занимал особое место в жизни дома. — В нашем крыле было 32 квартиры. Все друг друга знали — они же еще все работали в техникуме. Если один кто-то выезжал и заезжал другой, все автоматически начинали здороваться. Существовала какая-то дворовая общность. Если был субботник, выходили и те, кто в возрасте, и совсем молодые. Все дети были во дворе. С теми, с кем я выросла, мы почти со всеми общаемся до сих пор. Не так часто, как хочется, но и жизнь такая, — вспоминает Лариса. Лариса вспоминает, что помимо субботников во дворе устраивали концерты. И память о них до сих пор греет душу. — В детстве мы делали концерты для пенсионеров во дворе. У нас была беседка, где мы усаживали всех ветеранов. Не помню, правда, кто был инициатором — мне тогда было 7-8 лет. И мы час-полтора выступали. Мне кажется, что в целом в 1950–1970-е годы существовало дворовое сообщество, где бы ты ни жил. Потом все это закончилось и началась совсем другая история, — рассказывает с улыбкой Лариса. В 2019 году дом на Уральской, 110 признали аварийным. Семья Ларисы уезжала отсюда одной из последних — в 2021 году. — Конечно, было очень тяжело прощаться, потому что я прожила там больше 50 лет. И когда мы выбирали квартиру, я сказала мужу: «Давай поедем отсюда, будет очень больно смотреть, как ломают дом», — делится Лариса. И все-таки семья переехала не очень далеко — в район Разгуляя. Оказалось, хорошо, что недалеко — ведь скоро сюда нужно будет ходить на работу. Как вспоминает Лариса, то, что в здание переедет школа № 146, где она преподает русский язык и литературу, стало известно примерно через год после расселения. Для женщины эта новость звучала фантастически. — У меня, можно сказать, был истерический смех. Когда сказали, что школа сюда переезжает, я сказала: «Видимо, это место силы», — говорит Лариса. — Как будто есть какая-то ментальная связь с домом. На новой квартире же звуки совсем другие. Но, когда дом на Уральской начали рушить, я мужу прям говорила: «Я слышу, как дом дышит и эти звуки с Уральской». Как рассказывает Лариса, волею судьбы кабинеты филологов планируют разместить на четвертом этаже, в том же корпусе, где у ее семьи была квартира. И этого момента Лариса ждет с нетерпением. — У меня кабинет будет почти что рядом с моей бывшей квартирой. Я шучу, что если бы сразу сказали, я бы ничего не поволокла на Разгуляй, я бы норку себе тут вырыла, что надо, оставила, а потом бы достала. Надо было сразу предупредить, — шутит Лариса. Сейчас здание на Уральской достраивают. Как сообщили 59.RU в администрации, ввести его в эксплуатацию планируют в декабре этого года. Ранее мы рассказывали историю выселения пермяка, который 40 лет жил на Даче Синакевича, и его право даже подтверждал суд.

Читайте также: