«Галицкого без этого не пошатнешь!» Как переспорить владельца «Краснодара»: интервью легенды клуба

2025-09-29T06:00:00Z — Поговорили с Андреем Синицыным.

Поговорили с Андреем Синицыным.

Еще в 2020-м Андрей Синицын гонял с «Краснодаром» в Салоники, Ренн и Лондон на Лигу чемпионов. За его плечами — восемь лет в «Краснодаре». Андрей даже умудрился отдать голевую передачу и отразить два пенальти в течение трех минут. До «Краснодара» Синицын добрался из забайкальского городка на 50 тысяч человек.

Сейчас Андрей Синицын по-прежнему в Краснодаре — тренирует вратарей в штабе Андрея Ещенко в «Кубани». И нашел время для встречи с Александром Муйжнеком.

«Какой смысл в Fan ID? Рано или поздно от него откажутся»

— Как восприняли чемпионство «Краснодара»?

— Безумная радость! Признаюсь, даже не ждал этого: массовое нагнетание к 30-му туру, ненужные потери накануне. В воздухе витало напряжение. Не дай Бог одна ошибка внесет невроз. Или если судьи начудят — это вообще приговор. Игра показала: ребята были уверены в себе. Заслуженное чемпионство, молодцы вообще.

— Кого первым поздравили, помните?

— Старичков: Юрок Газинский, Петя [Сергей Петров] и Федя [Смолов] — других особенно и не осталось. А, может, Сперцяну написал.

— Были на стадионе день чемпионства?

— Нет, я на футбол не хожу — у меня нет Fan ID. Принципиально его не делал.

— Почему?

— С такими мерами безопасности делать какую-то справку, чтобы тебя на стадион пустили?

— И не будете?

— А для чего эта справка нужна?

— Ходить на важную для вас команду, увидеть чемпионство.

— И дома могу посмотреть. Думаю, рано или поздно от Fan ID откажутся. Ну а какой смысл? Когда проходишь на стадион, проходишь через 2-3 кордона. Там и так везде камеры. Fan ID — просто лишние траты для клубов РПЛ: тебе нужны какие-то датчики для проверки, целая система. Вот потому, что я не понимаю смысла, я и не оформляю. Дальше что придумают — чтобы на улицу выйти какой-то ID?!

— «Краснодар» стал чемпионом за счет довольно рациональной игры — с забросами на Кордобу. При вас было иначе?

— Всегда играли в атаку — неважно, с «Зенитом» или аутсайдером. Этим «Краснодар» и привлекал. Почти постоянно состав был сильный — поэтому ты получаешь удовольствие и не мучаешься.

— Но тем тяжелее для вратаря.

— Давайте скажем «интересно». Это жертва, на которую приходилось идти. Здесь и вратарь должен по позиции играть, понимать требования. Все мы работали на интерес публики. Закрывались мы только с несколькими топ-командами — вроде «Зенита» Халка и Витселя.

— Тренер Алексей Чистяков, который привел вас в «Краснодар», отмечал — у вратарей в команде не было налажено взаимодействие с полевыми, особенно с защитниками: «То ли установка не та, то ли не выполняют, поскольку анархисты, то ли уровень такой. Я с этой обороной с ума сошел бы». Как вы не сходили с ума?

— Это мнение человека со стороны. Ничего критичного я не помню. Да, у тебя есть установка — но помимо этого ты еще за счет своего интеллекта можешь что-то предпринимать.

— Анархии не видели?

— Так складывалась ситуация. При нашем футболе оголялись зоны. Иногда кто-то выключался, заигрывался, или физически мы проседали — в эти моменты шел спад. Но не в каждой игре.

«Не согласен с Галицким — надо сказать: «Я так не могу»

— Вы провели в «Краснодаре» восемь лет. Помните первые впечатления от клуба?

— Первое: я переходил из Первой лиги — из «Енисея» — в РПЛ. Первые три месяца я адаптировался к темпу. Второе — это клуб Сергея Николаевича Галицкого. А мы же понимаем, какого это полета человек. Как он выстраивал внутреннюю структуру, отбирал футболистов, сколько требовал. В плане тренировок и товарищеских матчей, да во всех нюансах это был другой уровень. Возьмем базу в Четуке. Я провел там первые полгода, выезжал в город редко. Ощущение: за тебя все продумали, все делают. Да и вокруг: прогулочные зоны, озеро…

— Какого полета Галицкий?

— Подкупает один момент. Человек обращается «на вы» — уважительно, спокойно, рассудительно. Задает какие-то вопросы, интересуется. Спокойный, рассудительный человек. Этим очень притягивает. Без жесткости, какого-то стержня — при этом мега-уверенный.

— Правда, что вы говорили, что во время пенальти надо гадать, а Галицкий настаивал — надо реагировать?

— Проиграли мы в финале Кубка «Ростову». Начался новый сезон, опять игра с «Ростовом». Сидим в зале теории. Приехал Сергей Николаевич, зашла речь про пенальти. И Галицкий принялся отстаивать свою позицию: «Есть исследования: когда изначально закрываешь определенную точку ворот и удар при этом неудачный или несильный — у тебя есть время среагировать».

— А вы что?

— Возразил: «98 процентов вратарей во всех лигах гадают. Есть твой опыт, есть статистика бьющих». Плюс тогда в тренерском штабе был Тихонов — когда он нам бил, даже на удар средней силы и не в угол среагировать было тяжело.

— Чем закончился спор с Галицким?

— Дискуссия — назовем это так. Галицкий выразил свое мнение, я свое. С Сергеем Николаевичем как: недостаточно просто сказать что-то в ответ, даже со ссылкой на свой опыт. Нужна доказательная база — чтобы было на что опереться. Фундаментальный подход. Без него мнение Галицкого даже не пошатнешь!

Но что в итоге-то, помните? Игра в Ростове — я за три минуты тащу два пенальти!

— Довольно поверхностный ресерч показывает: физически невозможно среагировать на удар с пенальти.

— Овчинников это в интервью расписывал — с подсчетами скорости удара и человеческой реакции. Время для принятия решения у вратаря слишком мало. Нет, возможно, что и отразишь. Но для этого ты должен быть свеж, уверен в себе, ментально спокоен — а человек напротив наоборот, должен устать, сомневаться в себе, да еще и пробить на удобной тебе высоте.

— Защитникам «Краснодара» Галицкий не выбивать мяч, а принимать — даже когда нападающие давят. На возражения говорил: «Так вы и так его привезете. Какая разница? А так попробуете сохранить». Вы могли отреагировать так же?

— Сергей Николаевич так считает, не видит причин сдерживаться — и говорит. Но реализуешь ты это или нет — это твой выбор. Не то чтобы это заповедь. С тобой делятся мнением. Если не согласен, надо сказать: «Я так не могу. Привезу». Нет, и попробовать можно, хотя бы на тренировках. Но если ошибешься? Там же есть еще тренеры, партнеры. Ты оплот обороны, должен быть надежным.

— Вы пенальти по карьере тащили?

— Эпизодически. Прочитать, поддавить, показать бьющему, куда ему бить, и вывести из себя — все это реальные методы. Матвей вот так делал успешно. Мы, помню, перед каждым соперником изучали его удары: кто куда из главных пенальтистов бьет. Потом я сказал: «Мне не надо, не хочу смотреть».

— Почему?

— Решил: лучше буду надеяться на себя, и чтобы спрашивали с меня. Безо всяких ссылок. У меня ощущение одно, а статистика складывается по-другому. Пошел по статистике — пробили туда, куда я чувствовал.

Простой пример. Играли против команды Дзюбы — вроде бы, «Зенита». Изучали удары Артема. Матч уже перевалил за половину второго тайма, все подустали. И вот Артем бьет — совсем не так, как планировали — и забивает. Сафонов потом к нему подходит: «Ты же так не бил раньше». — «Да я просто уже на вилах был. Устал. Задача была попасть в ворота — плюнул, и все».

— А за какую из своих ошибок вам стыдно до сих пор?

— Дерби с «Кубанью» — это были одни из самых крутых матчей в России. Всегда биток, всегда интересно — при мне «Кубань» была сильная, а «Краснодар» только выстраивался. И вот мы проиграли на Кубок 0:1. Матч-то хороший, но я в самом начале отдал голевую — сопернику. Тот момент выбил меня из колеи.

«Сафонов ворвался как комбайн»

— В каких качествах Сафонов вырос на ваших глазах?

— Мотя никогда ничего не боялся. Всегда хотел быть в деле, получать моменты. Про таких говорят — «игровик». Жаждет быть в эпицентре событий. Плюс это хладнокровие, умение по-хорошему отстраненно реагировать на ошибки. И физика. Ворвался как комбайн — и за полгода-год выстрелил.

— У вас пошло не так резво?

— Я в футбол-то пришел в десять лет. Вратарем стал не сразу. А тренера по вратарям у меня не было до 22 лет! Первый появился только в «Енисее». До того я только и мог, что смотреть за старшими, визуализировать, спрашивать. И до 30-32 еще переучивался.

— В каких моментах?

— Неправильный подъем. Я мог вставать на 2 ноги. Тратил на это много сил. Мне подсказали — и я стал подниматься через согнутое колено. Полезно было ввиду моих травм. И таких эпизодов много.

— Как Сафонов стал основным?

— Нас было трое: Стас Крицюк, я и Мотя как страхующий. Стас получил травму, и, по-моему, я тоже. Или сыграл неудачно, не суть. Мотя встал в ворота и проявил себя круто. Второй матч такой же — и все. А смысл что-то менять, когда человек играл эффективно и на кураже. Ты бы и хотел сыграть, но понимал: не подкопаться.

— Прям без ошибок?

— Просто посмотрите первые его 5 игр. Да вообще первые полгода он точно без ошибок провел — на эмоциях. И в следующий год вошел уверенно.

«Обида только за упущенную возможность сыграть в ЛЧ»

— Как вы провели 23 января в этом году?

— Сейчас уже отпустило. Но вообще это тяжелый для меня день.

— К тому и веду.

— В 2013-м порвал «кресты», в 2014-м получил мениски, в 2015-м снова почувствовал боль в колене — что-то щелкнуло. И все в один день.

— Что вы могли предпринять, чтобы избежать этих травм?

— Когда порвутся «кресты» — это был вопрос времени. Оперировавший меня хирург сказал: «У тебя гиперподвижность суставов в колене. Само по себе оно физиологически мало усилено мышцами, пластично гнется». Видимо, надрыв у меня случился давно, потом копилось-копилось — и тут просто триггернуло, и на каком-то повороте-развороте все и случилось. У меня ведь и на левой ноге процентов 40-50 оставалось в «крестах». Но держатся.

— Сейчас ноги дают о себе знать?

— Да все уже побаливает. Локоть вот не разгибается. Однажды повредил мизинец. Перемотал, мне сказали: «Выбил просто». Боль не проходила, и выяснилось: кость сломана по диагонали.

— От тех травм вы восстановились, но в 2020-м покинули «Краснодар» неожиданно: вам предпочли Городова, и выбор выглядел спорно. Какие переживали эмоции?

— А что сделаешь? Справедливо-несправедливо — это все субъективщина. Клуб так решил. К этому шло.

— Как долго?

— С осени видел: что-то не так идет. То ли у меня, то ли у клуба, то ли у нас в целом. В июне кончался контракт, разорвали его в январе.

— Вы с выбором в пользу Городова были согласны?

— Даже не буду разбираться. Ко мне подошли и объявили. Какие вопросы? Расстались отлично, безо всяких козней. Недопонимание было, возможно, но обиды? Ни в коем случае. Негодовал я только в одном моменте.

— В каком?

— В декабре 2020-го, когда я не сыграл на «Стэмфорд Бридж» с «Челси». Как-то свое эго потешить хотелось: вот, сыграл в Лиге чемпионов. Обида только за эту упущенную возможность.

— Ролексы за сто матчей в «Краснодаре» вы, как признавались, ни разу не доставали: «Их так вручили, что носить и не хочется». Все-таки как вручили-то?

— Давайте не будем об этом. Стечение массы факторов — не больше. Это было уже 7-8 лет назад, пора забыть.

— По-прежнему не носите?

— Так же лежат и лежат.

— Крицюк, как я слышал, с «Краснодаром» расставался тоже тяжело.

— У Стаса была проблема с задней поверхностью. После какой-то тренировки я ему говорю: «Ну что, ты сейчас куда?» Он: «Сначала домой, потом в «Оранж». — «Оранж»? Это что?» — «Да я там дополнительно работаю». — «А ты не думаешь, что проблема с ножками оттуда идет — от перенапряжения?» — «Да не-не, все нормально».

Год назад Стас тренировался в «Кубани». И признал: «Да, ты был прав. Нельзя мне было такие нагрузки давать». Раньше, возможно, он видел несправедливость по отношению к себе, когда уходил из «Краснодара». Но теперь многие вещи переосмыслил.

«Кому-то она и не нужна, Москва эта»

— Академию «Краснодара» кто-то считает золотой клеткой. Вы пробились в топ-клуб РПЛ с Дальнего Востока. Что дала вам эта среда?

— В том-то и дело, что ничего. Не было ни искусственных полей, ни каких-то условий. Школа, тренировка, сделали домашнее задание, поиграли, вернулись домой, легли спать — и с утра опять школа. Не было ни гаджетов, ничего такого — вот этот момент и дал буст: в том плане, что тебе заняться больше нечем. Если футбол любишь.

Сейчас в том же «Краснодаре», может, и тепличные условия, но плюс в чем: ты живешь в спортивном режиме. И получаешь образование, кругозор. Эта система повышает шансы тех, кто реально способен и хочет чего-то достичь.

— Когда последний раз были в родном Краснокаменске?

— Лет десять назад. Очень давно. Большинство ребят разъехались, родственники тоже перебираются в другие места.

Синицын родился в городе Краснокаменск Читинской области в 1988-м

— Вы подробно описывали суровую жизнь в Забайкалье вашего детства. Там что-то меняется к лучшему?

— Общаюсь с ребятами из Читы — там ничего особо не меняется. Может, несколько новых торговых центров, домов. Но глобально — без перемен.

— Все стремятся в Москву?

— Да, в больших городах больше шансов завести полезные связи. Но кому-то она и не нужна, Москва эта.

— Вам была нужна?

— Я не горел никогда Москвой. Суета для меня как будто разрушительна. В ТЦ там мне и идти не хотелось: скученно, долго. Выходишь — у тебя вот такая голова! И так повсеместно. Отдохнуть в Москве пару дней — да. Но чтоб жить — нет. Вот питерский ритм бы туда ввести — тоже да.

— Вторая лига стала сильнее с тех пор, как вы оттуда выбирались?

— Тяжело сравнивать.

— Из-за региона?

— Не только. Раньше и наша зона «Восток» считалась одной из сильнейших. Сейчас новая структура, вот эти 3 этапа: «золото», «серебро», «бронза». И все они плюс-минус одинаковы: борьба, ковка, низкие блоки, которые надо вскрывать — что-то стандартное. Первая лига гораздо зрелищнее.

— Грязи меньше стало?

— Сейчас постоянно какие-то скандалы: «Ангушт», «Чайка». То из-за глупости, то из-за чьих-то корыстных побуждений.

— Вы вспоминали классные выезды во Второй лиге — на пропеллерном самолете АН. Самый сложный маршрут, по которому летали?

— Чита–Благовещенск — часа четыре. Оттуда в Хабаровск — еще пять. Дальше еще часов семь на автобусе до Комсомольска-на-Амуре. Сейчас попроще, конечно — даже до открытия аэропорта в Краснодаре: максимум ять часов до Ставрополя и трешка до Москвы. Или вот из Ульяновска автобусом возвращались — это часов 16.

Сафонов или Агкацев?

— Представим: в вашей команде два вратаря — Сафонов и Агкацев. Кого поставите?

— Интересный вопрос. Мотю все-таки. Играет и тренируется с лучшими футболистами мира. Выходит пореже Стаса — но на таком уровне, который мы только ждем от наших футболистов. При этом и Агкацев провел ровно весь чемпионат. Тяжелый выбор. Но уровень сопротивления на тренировках разный.

— Топ-3 русских вратарей прямо сейчас?

— После Моти и Стаса? Я бы Акгацева с Латышонком на второе поставил. Третий — Максименко.

— Почему в вашем топе нет Акинфеева?

— Не сказать, что Игорь прошлый сезон провалил. Отыграл ровно. Да, может, поменьше стал выручать. Но человеку 40 лет и как правило он по-прежнему играет на топ-уровне. С ним вообще кого-либо тяжело сравнивать. Уже все рекорды побил, его никто никогда не догонит и не перегонит. Поэтому Игоря за рамки выведу. Вокруг этой личности можно лепить следующие поколения. Легенда.

— Топ-3 вратарей на вашей памяти?

— Акинфеев — первый. На втором месте — Овчинников и Филимонов. И третий — Малафеев и Нигматуллин.

Читайте также: