«Жертва репрессий». История польского русофоба по кличке Медвежонок

2025-09-26T09:02:34Z — Равняющихся на Польшу Пилсудского ляхов еще можно понять. А вот что невозможно понять, так это наш собственный перестроечный мазохизм.

Последние годы существования Советского Союза превратились в бесконечный парад покаяния за всё и вся. В частности, в СССР осудили Договор о ненападении, подписанный с Германией в 1939 году.

И хотя договор этот ничем принципиально не отличался от соглашений, которые с Германией в 1930-х подписывали другие европейские державы, пактом Молотова-Риббентропа Старый Свет до сих пор тычет нам в лицо.

Особняком стоят российско-польские отношения. И дело не только в пресловутой Катыни. 19 апреля 1990 года Пленум Верховного суда СССР отменил приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 21 июня 1945 года по «Процессу шестнадцати» и прекратил дело осужденных за отсутствием состава преступления.

Решение это позволило постсоветским польским властям возвести тех, кого судили на это процессе, в ранг героев. А ведь речь идет о поляках, которые стреляли в спину советским солдатам.

Знаменитый роман Владимира Богомолова «В августе сорок четвёртого...» в Польше не публиковался даже в социалистические времена. А все потому, что автор довольно недвусмысленно дал понять, что действия польского подполья на территории Белоруссии и Литвы, уже освобожденных Красной Армией, были враждебными.

Своему герою, лейтенанту Таманцеву, Богомолов вложил такие мысли: «С утра у меня было жуткое, прямо-таки похоронное настроение — в этом лесу убили Лешку Басоса, моего самого близкого друга и, наверное, лучшего парня на земле. И хотя погиб он недели три назад, я весь день невольно думал о нем. Я находился тогда на задании, а когда вернулся, его уже похоронили. Мне рассказали, что на теле было множество ран и тяжелые ожоги — перед смертью его, раненого, крепко пытали, видимо, стараясь что-то выведать, кололи ножами, прижигали ступни, грудь и лицо. А затем добили двумя выстрелами в затылок».

Кто занимался такими вещами в советском тылу в 1944 году, как раз говорилось в материалах «Процесса шестнадцати»: «В результате террористической деятельности АК-NIE в период с 28 июля по 31 декабря 1944 года было убито 277 и тяжело ранено 94, а в период с 1 января по 30 мая 1945 года убито 314 и тяжело ранено 125 солдат и офицеров Красной Армии».

АК — Армия Крайова — это подпольная польская структура, ориентировавшаяся на правительство Польши в изгнании, которое находилось в Лондоне. Именно представителей руководящих структур, действовавших против СССР, и судили на «Процессе шестнадцати».

Произошло это уже после того, как Польша была освобождена советскими войсками и созданными в СССР Войском Польским, а переговоры стран антигитлеровской коалиции признали новую реальность, в которой Варшава попадала в сферу интересов Советского Союза.

Главным подсудимым на этом процессе был последний командующий Армией Крайовой Леопольд Окулицкий. Этот генерал с подпольной кличкой Медвежонок имел огромный опыт войны с русскими. Еще в возрасте 17 лет он поступил на службу в армию Австро-Венгрии, участвуя в сражениях Первой Мировой. Затем Окулицкий воевал против Красной Армии на советско-польской войне, командовал гарнизонами в оккупированной поляками Западной Белоруссии.

Во второй половины 1930-х годов Окулицкий, дослужившийся до чина полковника, в период крепкой дружбы Варшавы и Берлина, в польском Генштабе занимался планом «Восток» — подготовкой войны против Советского Союза.

Но в сентябре 1939 года, как известно, всё пошло не так. После разгрома польской армии Окулицкий ушел в подполье, причем действовал он по основному профилю — не столько против Германии, сколько против СССР. Весной 1941 года советская контрразведка задержала Медвежонка на Западной Украине.

Тут Окулицкий проявил политическую гибкость, сообщив, что его подпольная сеть может работать не только против русских, но и против немцев. Да и вообще, он, мол, не против изменения строя в Польше: «Будет Польша красной — хорошо, пусть будет. Лишь бы только была. Впрочем, это хорошо на неё повлияет. Освободит и раскроет новые, неведомые до сих пор силы народа».

После нападения Германии на СССР и создания антигитлеровского блока, в который в качестве британского сателлита вошло правительство Польши в Лондоне, Окулицкий был освобожден. Он стал начальником штаба печально известной польской «армии Андерса», которая фактически дезертировала из СССР накануне Сталинградской битвы.

Окулицкий переехал в Лондон, откуда в 1944 году был заброшен для конспиративной работы в Польшу. И здесь Медвежонок снова проявил себя во всей красе. Он встал во главе организации NIE, созданной специально для ведения подпольно-диверсионной деятельности на территории, освобожденной Красной Армией.

Тут стоит еще раз напомнить, польское правительство в Лондоне отказывалось признавать «линию Керзона» и продолжало настаивать на том, что Варшаве принадлежат Западная Украина и Западная Белоруссия. NIE должна была доказывать польские права вооруженным путем.

Уже на суде Медвежонок и другие поляки напирали на то, что планы так и остались планами, и их деятельность в действительности не переходила в активную фазу. Окулицкий утверждал — Армия Крайова была официально распущена в январе 1945 года. Но вот какую директиву тогда выпустил Медвежонок: «Развивающееся советское наступление в скором времени может привести к занятию Красной Армией всей территории Польши, что в действительности означает смену немецкой оккупации советской... Навязанная в 1939 году Польше война не закончится победой Советов. Для нас она закончится только тогда, когда мы достигнем своей цели».

Согласитесь, это мало похоже на признание новой реальности. С лондонскими поляками устали возиться и Рузвельт с Черчиллем, которые фактически дали понять, что закроют глаза на действия товарища Сталина в отношении особо буйных.

Окулицкий, как и остальные подсудимые, пытались доказать, что диверсии и убийства военнослужащих Красной Армии были не их инициативой, а действиями низовых структур. Вот только факты говорят об одном — разгром руководства АK и NIE положил конец масштабному польскому терроризму в Белоруссии, Украине и Литве.

А что бы было, если бы Медвежонок действовал дальше? Вот его директива весны 1945 года, того времени, когда советские войска готовились к штурму Берлина: «В случае победы СССР над Германией это будет угрожать не только интересам Британии в Европе, но и вся Европа будет в страхе... Считаясь со своими интересами в Европе, британцы должны будут приступить к мобилизации сил Европы против СССР. Ясно, что мы станем в первых рядах этого европейского антисоветского блока; и также нельзя представить этот блок без участия в нём Германии, которая будет контролироваться британцами».

И что прикажете Советскому Союзу делать с Окулицким и им подобными? Сидеть и ждать, пока они устроят новую полномасштабную войну?

В обвинительном заключении на Медвежонка говорилось, что он и подчиненные «руководили подрывной деятельностью созданных ими подпольных организаций, направляли её на совершение террористических актов против бойцов и офицеров Красной Армии, диверсий на коммуникациях Красной Армии, неся таким образом всю моральную и политическую ответственность за диверсии и за террористические акты, совершенные в тылу Красной Армии».

За все это Окулицкому дали десять лет лишения свободы. И первое, что он сделал после вынесения приговора — начал писать письма Сталину с предложением о сотрудничестве. На которые ответа не получил. Да и странно было бы, помня о том, как ему поверили в 1941-м, и о том, что случилось дальше, вновь наступать на те же грабли.

Домой Окулицкий не вернулся. Согласно официальной версии, в декабре 1946 года он умер в тюрьме от сердечного приступа. Поляки, правда, настаивают на более героическом для них сюжете — мол, Медвежонка тайно расстреляли.

Равняющихся на Польшу Пилсудского ляхов еще можно понять. А вот что невозможно понять, так это наш собственный перестроечный мазохизм, когда мы откровенного и убежденного врага перевели в разряд «жертвы репрессий».

Читайте также: