Михаил Звинчук: Три года войны на Украине – это слишком малый срок, чтобы армия России усвоила все уроки

2025-09-23T03:30:00Z — Минобороны недавно опубликовало кадры поражения украинского эшелона с боеприпасами как раз-таки в результате удара "Геранью". В начале СВО это было невозможно, а теперь мы можем охотиться за поездами. Изоляция железнодорожных сетей как-никогда близка к реализации. Интенсивность ударов будет нарастать

---

Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал руководитель известного телеграм-канала "Рыбарь", выпускник Военного университета Минобороны РФ Михаил Звинчук

За последнее время армия России добилась на СВО несколько тактических успехов.

Во-первых, было окончательно зачищено Серебрянское лесничество, что создало угрозу для Красного Лимана и Северска.

Во-вторых, был освобожден поселок Муравка на границе ДНР и Днепропетровской области, что позволит нам продвигаться на западном фланге Красноармейского направления и на Новопавловку.

В-третьих, группировка войск "Восток" после освобождения юга Донбасса овладела Калиновским – очередным населенным пунктом на Покровско-Гуляйпольском направлении.

- Михаил, какова сейчас обстановка на указанных участках?

- Когда говорят, что "армия России владеет стратегической инициативой и на всех направлениях идет вперед, это не совсем так". Стратегическая инициатива – это когда вы ведете наступательные действия на стратегическую глубину. Мы же по-прежнему действуем в тактической полосе. Да, везде идем вперед, но приходится выгрызать метр за метром.

Пойдем с севера на юг.

Купянск – самый овеянный мифами участок, где "наши бойцы по газовой трубе, оборудовав лежки, сумели дойти до центра города". При этом для группировки войск Московского округа характерна одна отличительная черта – она мало публикует кадров объективного контроля. Мало рассказывает о своих успехов. Их противники делают то же самое. Поэтому появляются спекуляции, что Купянск вот-вот падет. На самом же деле тут мы видим ту же самую картину, когда бодание за населенный пункт длится очень долго.

И дело не в том, что не хватает людей. Проблема в контроле над малым небом и способностью развивать наступательные действия в условиях господства дронов, не говоря уже про артиллерию и другие средства огневого поражения.

Хороший пример – Серебрянское лесничество. Мы его не могли зачистить три года. Это удалось только тогда, когда ценой колоссальных усилий мы продвинулись вдоль южного берега Северского Донца, заняли Григоровку и Серебрянку, а одновременно с этим зачистили два сообщающихся сосуда в Торском и Заречном. Только тогда получилось зачистить лесничество, которое оттягивало много наших сил и средств.

Как только мы выдавили оттуда Украину, опять полетели шапкозакидательские настроения в духе "Сейчас Лиман будет наш". Нет. Боевые действия ведутся сложно. Наступать тяжело. Чтобы отвоевывать метры земли, приходится проводить колоссальную работу.

А помните, как у нас в августе широко освещался рывок на Доброполье? Он был связан с тем, что разрежённость линии соприкосновения очень большая. И мы, и Украина атакуют двойками-тройками. Большими силами из-за дронов перемещаться невозможно. Поэтому возникает чехарда, когда ДРГ могут заходить на большую глубину.

Конечно, фронт приблизился к Северску – одному из узлов обороны Славянско-Краматорской агломерации. Но взять его с наскока не получится. Это тяжелейшие бои. Мы несчастную Муравку, небольшой населенный пункт, окруженный цепочкой рвов, освобождали три месяца.

Конечно, успехи есть. Воины-дальневосточники много чего заняли. Оживился Запорожский фронт. Но это в комплексе выглядит как рвущееся по маленьким кусочкам полотно. Неизвестно, сколько потребуется времени на то, чтобы порвать его полностью.

Впрочем, могу привести и обратный пример. Представьте, что вы засунули в шредер лист бумаги, который разрезал его не на длинные полоски, а на мелкие кусочки, и вам поручили этот лист бумаги склеить воедино из маленьких кусочков. Просто если мы раньше склеивали отдельные фрагменты, то теперь собираем комплексную картинку из маленьких кусочков.

- Насчет контроля над малым небом. В прошлый раз мы с вами сошлись на том, что надо не столько украинские дроны сбивать, сколько уничтожать их операторов БПЛА. Насколько эффективно нам это удается?

- По малому небу нужно понять две константы.

Во-первых, сейчас изменился подход к совершенствованию военно-технической базы. Каждые два месяца появляется что-то новое. Последним ноу-хау ВСУ были дроны-перехватчики, которые пытались сбивать "Герани" и "Ланцеты". У нас сейчас появилось другое ноу-хау: дроны матки, от которых оптоволоконные "КВНы" отцепляются и летят поражать объекты противника. Это позволяет нам перерезать коммуникации возле Славянско-Краматорской агломерации, которая достаточно далеко от первоначальной ЛБС.

Повторюсь, ноу-хау появляются постоянно. Наш ход – их ход.

Во-вторых, если раньше операторы БПЛА были штучным товаром, то теперь любой боец должен уметь управлять дроном. Это такой же важный навык, как и тактическая медицина. И поскольку дроны сейчас в какой-то степени замещают пехоту и артиллерию, поток людей туда больше. Что с нашей, что с украинской стороны.

Да, выбивать операторов БПЛА нужно. Но гораздо важнее накрывать места производств и пунктов управления. Все сводится к простой аксиоме: если у врага нарушится управление и возможность восполнять боезапас, система потихоньку начнет разваливаться.

- Технического персонала, который обслуживает применение БПЛА, тоже стало больше? Я имею в виду, что расчеты дронов составляют минимум трое человек.

- Конечно. Просто сегодняшний расчет дрона ничем не отличается от расчета пулеметной точки или снайперской пары. Это перестало быть ноу-хау. Это стало обыденностью. И думать, что у врага станет меньше операторов, не стоит.

- По поводу средств, которые накрывают пункты управления БПЛА. В последнее время мы стали применять вертолетные ракеты "Изделие- 305" и УМПБ (бомба-ракета, более точный аналог ФАБ-250). Могли бы вы что-то еще выделить?

- Выделить тут ничего не получится. Мы работаем тем, что есть под рукой в распоряжении общевойскового командира или командующего на том или ином участке. Иногда это кажется нелогичным. "Возьми миномет и развали там все". Но миномета иногда может не быть, а ФАБ есть под рукой.

То есть какого универсального средства поражения я бы не назвал.

Правда, можно отметить тактику наших бойцов, которые используют дроны на оптоволокне, когда они лежат на трассе и ждут, когда к ним поедет машинка с ценными пассажирами. Это эволюция засадных действий. Мы адаптируем приемы, которые были известны раньше, на современный лад.

- То есть когда мы видим тактику "донбасского регби" (штурмовиков, которые вручную забрасывают на позиции врага противотанковую мину), это тоже связано с тем, что у них под рукой ничего не оказалось?

- Да.

Представьте, что вы штурмовик. Вам надо от линии фронта до ближнего тыла топать километров десять. Вам надо нести с собой нести продовольствие, боеприпасы и аптечку. Операторов и поддержки может не быть. Поэтому иного способа выполнить задачу не остается. Хорошо хоть, что мы не микроскопом гвозди забиваем.

Потому что подвезти 30 человек на БМП, которые, если что, в "коробочку" метнутся и возьмут оттуда все необходимое, сейчас невозможно.

- Как будет меняться роль артиллерии? Украина ждет прибытия шведских самоходок "Лучник", а мы подтянули на фронт "Гиацинт-К"?

- Роль артиллерии сейчас сводится к тому, чтобы вести огонь с расстояния свыше 30-40 километров. Все, что ближе, попадает в зону досягаемости противника. Роль малой артиллерии будет постоянно снижаться. Да, минометы останутся. Но, выбирая между ударом миномета и ударом fpv-дрона, выбирать будут дрон.

При этом артиллерия будет увеличивать свою дальность. Более того, мы вообще будем отходить от концепции ракет средней и малой дальности. Потому что с развитием артиллерии и беспилотников упор будет делаться на дальнобойность и точности, чтобы была возможность запускать больше корректируемых и барражирующих боеприпасов, а также управляемых ракет.

Идти по технологии развития тех же "Хаймарсов".

- Вы за буксируемую артиллерию или за самоходную?

- За самоходную. По собственному опыту боевых действий в Сирии убедился, что если транспорт выходит из строя, ты не сможешь с позиции вывезти несколько орудий. Беспилотник сжег машину, и шесть орудий пришлось бросить. А если артиллерия самоходная, то это уже другой коленкор. Одну потерял, а остальные сохранились.

- Насчет РСЗО. Найдут ли в тактике их применения нечто среднее между ударами по площадям и чем-то очень высокоточным вроде тех же "Хаймарсов"?

- Работа по площадям будет уменьшаться. Даже если вспомнить норматив по нанесению масштабного огневого поражения из "Градов", "Смерчей" и "Ураганов", то у них оценка "отлично" - коэффициент разброса в 500 метров. Сейчас, когда воюют двойки и тройки, 500 метров – это очень большая погрешность. Поэтому будут делать ставку на точность.

Когда Верховный недавно приезжал на Мотовилихинский артиллерийский завод, ему показали РСЗО "Сарма" с шестью направляющими. Народ еще спрашивал в комментариях: "Почему там поставили всего шесть ракет? Почему нельзя было поставить больше?". Потому что когда необходимо нанести огневое поражение, достаточно всего одной ракеты.

Чем больше боекомплект, тем тяжелее машина и тем сложнее ее эксплуатировать.

Наверное, РСЗО превратятся в навесной ПТРК: "Выстрелил-убежал-перезарядился".

- В последние время наши войска стали чаще подбивать редкие РСЗО советского образца: румынский "Град", хорватский буксируемый "Херон", украинская "Сеялка" на пикапе. Противник их применяет не от хорошей жизни? Или он действительно рассчитывает нанести нам с их помощью серьезный ущерб?

- Я уже говорил, что и мы, и противник применяют то, что есть под рукой. Сколько было злословий, когда где-то в Херсонской области у нас внезапно обнаружили танк Т-34? Что расконсервировали, то начинаем применять.

А на Украине вообще все не унифицировано. Если что-то старое выходит из строя, и к этому нет запчастей, можно прождать год, прежде чем эти запчасти где-то найдут. Я недавно был в Сербии и могу сказать, что у наших союзников точно такой же "зоопарк". Недавно в Белграде прошел парад, где каждой твари по паре.

Как таким коленкором воевать на большой войне – непонятно.

- По поводу бронетехники. Понятно, что сейчас танковые прорывы. Но, может быть, возможны промежуточные варианты, когда БМП с усиленной защитой при поддержке "Терминатора" с усиленной защитой пойдут вперед?

- Такие варианты возможны. Но помимо динамической защиты и "мангалов" на бронетехнику должна ставиться автоматическая турель для поражения дронов или какая-то лазерная установка. Хотя не знаю, как она будет питаться от силовой установки машины. И пока не будет придумано средство защиты малого неба, вряд ли в ближайшем будущем можно будет говорить о развитии бронегрупп.

- Затронем удары по украинским тылам. В последнее время мы стали бить по узловым железнодорожным станциям: Казатин, Звановка, Смела. Насколько системным вам кажется этот подход? Куда надо ударить в следующий раз?

- Куда надо бить пусть решает военно-политическое руководство и командиры на местах. Мы с вами не видим всей картины. Тем более, многие удары уже не засвечиваются в открытых источниках.

Удары по железнодорожной инфраструктуре стали возможны в том числе потому, что "Герани" прошли существенную модернизацию и стали полностью управляемым механизмом. Дрон уже в ручном режиме может пикировать, ускоряться, подниматься вверх или же на машинном зрении доводить начатое до конца.

Минобороны недавно опубликовало кадры поражения эшелона с боеприпасами как раз-таки в результате удара "Геранью". В начале СВО это было невозможно, а теперь мы можем охотиться за поездами. Изоляция железнодорожных сетей как-никогда близка к реализации. Интенсивность ударов будет нарастать.

То, что мы пытались в 2022 году проворачивать с тяговыми подстанциями, обладало конечным эффектом. Сейчас благодаря возросшим средствам огневого поражения у нас возможностей больше.

У нас, конечно, опасаются внешнеполитических рисков. Но я бы настаивал на ударах открытым распределительным устройствам на АЭС, чтобы прекратить передачу электроэнергии от АЭС к промышленным предприятиям.

- В прошлый раз вы говорили, что у нас в стране фактически две армии: одна сражается на современной войне, другая по-прежнему красит траву. Что должно случиться, чтобы вы поняли, что ситуация поменялась?

- Должно пройти время. Три года – это слишком мало, чтобы такая инертная система, как вооруженные силы, усвоила все уроки. Минобороны с 2027 года планирует переход на проектное управление. Что это такое – пока непонятно. Поэтому давать прогнозы не буду.

Пока же мы видим ситуативное изменение состояния. Но в комплексе проблема не решается. Тем не менее, я уверен, что война – это не только двигатель прогресса, но и средство исправления ошибок. Ошибок и проблем у нас много. Их невозможно исправить путем увеличения бюрократии.

Нужны отдельные шаги. Мы их предпринимаем.

- Создание центра БПЛА "Рубикон" — это средство исправить ошибки?

- Это ситуативный инструмент. Как хирургический скальпель для вскрытия нарывов. Это такое же эффективное решение, как создание отрядов операторов "Гераней". Но оно не характерно для всех вооружённых сил. Это лишь то, что действует под другим контролем и не вписанным в устав нормативам. Поэтому его не стоит воспринимать как эталон. Это просто решение извне, которое не влияет на цепочку принятия решений в ВС РФ и целеполагание при планировании.

Также по теме - в интервью Олега Шаландина: Если армии НАТО полезут на Калининград, по ним полетят "Орешники", "Цирконы" и "Искандеры"

Читайте также:

2025-09-24T02:55:00Z

Звинчук объяснил, почему ВС РФ три года не могли зачистить Серебрянское лесничество

Бои за Серебрянское лесничество - хороший пример того, как важен контроль над малым небом и способность развивать наступательные действия в условиях господства дронов. Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал руководитель телеграм-канала "Рыбарь", выпускник Военного университета Минобороны РФ Михаил Звинчук

2025-09-24T01:35:00Z

​​Звинчук: Наступление ВС РФ похоже на склеивание картинки из мелких кусочков

Российская армия добилась на СВО ряда тактических успехов, однако ее продвижение на всех направлениях остается сложным. Наступать приходится, "выгрызая метр за метром" в условиях господства дронов, а стратегическая инициатива пока не достигнута

2025-09-24T03:05:00Z

Борьба за "малое небо" на Украине свелась к войне ноу-хау, заявил Звинчук

Эффективность борьбы с дронами ВСУ зависит не только от уничтожения операторов, но и от способности наносить удары по производствам и пунктам управления БПЛА. Ключевым фактором на этом направлении стала скорость появления новых технических решений, которые постоянно меняют ситуацию

2025-09-24T03:50:00Z

Дело не в том, что не хватает людей. Эксперт объяснил трудности российской армии

Долгое бодание с ВСУ за тот или иной населенный пункт объясняется контролем над малым небом и способностью развивать наступательные действия в условиях господства дронов. Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал руководитель телеграм-канала "Рыбарь", выпускник Военного университета Минобороны РФ Михаил Звинчук

2025-09-23T01:24:24Z

Киев ударами по РФ создает победный фон для получения финансирования от Запада

Киев, нанося удары по территории России, хочет получить финансирование от Запада.