"Гнуснейшее пьянство и юродивый состав": почему уничтожили Запорожскую Сечь

2025-08-14T04:00:01Z — Все мы со школы помним строки Н.В. Гоголя: "Бульба по случаю приезда сыновей велел созвать всех сотников и весь полковой чин… Он им тот же час представил сыновей, говоря: "Вот, смотрите, какие молодцы! На Сечь их скоро пошлю". ...Нет лучшей науки для молодого человека, как Запорожская Сечь". Поэтому даже далекие от истории люди знают о запорожских казаках. Но куда меньше знают, как и почему Запорожская Сечь завершила свою историческую эпопею. Случилось это ровно 250 лет назад, 14 августа 1775-го

"Эта странная республика…"

Запорожская сечь, как и все иные казачьи сообщества, — это явление "фронтира", пограничья, ничейной земли.

Когда в степях Причерноморья и Приазовья окончательно исчезла власть Золотой Орды, южнее порогов Днепра, на островах и в плавнях, где было удобно прокормиться и обороняться, появилось первое казачество. На протяжении столетий именно там смыкались границы трех миров, трех цивилизаций и трех религий — католической Речи Посполитой, исламских Крымского ханства с Османской империей и православной Московской Руси.

Казачество существовало на этом пограничье, где почти никогда не прекращалась война, где ничья власть не была устойчивой и постоянной. Само слово "казак" происходит от половецких наречий, одновременно обозначая и вольного человека, и степного стражника. "Сечь" — простейшее деревянное укрепление, завал бревен или частокол, то, что немного севернее у подданных Москвы обозначалось родственным термином "засека".

От Ивана Грозного до Петра Великого именно запорожские казаки были самым грозным, самым буйным явлением на берегах Днепра — и самым главным историческим фактором в том регионе. За века имя "Запорожской Сечи" стало нарицательным.

"Эта странная республика была именно потребностию того века", — писал Гоголь про эпоху запорожцев. Создатель самого романтического образа "сечевых рыцарей" не скрывал и всех противоречий этого явления: "Вся Сечь молилась в одной церкви и готова была защищать ее до последней капли крови, хотя и слышать не хотела о посте и воздержании". 

Сечь действительно была своеобразной республикой на основе "военной демократии" — деспотичной власти выборных полевых командиров, гетманов и атаманов. Запорожцы воевали с поляками и против поляков, с русскими и против русских. Постоянно воевали с мусульманами, но даже истовое православие и древняя вражда не мешали им порою заключать союзы с турецким султаном и крымским ханом. Знаменитый Богдан Хмельницкий, гетман Войска Запорожского, прежде чем присягнуть русскому царю, в молодости успел и в турецком плену побывать, и повоевать под знаменами польского короля против русского войска под Смоленском.

Лишь к началу XVIII столетия многое изменилось — на фронтире трех держав все более усиливалось влияние одной, самой северной. Московское царство, а затем Российская империя шаг за шагом утверждали свое могущество в "Диком поле", былых половецких степях. И в новых условиях Запорожской Сечи и ее казачеству — этому вольному и буйному дитяти пограничного безвластия — предстояло либо измениться, либо исчезнуть.

"Забывшие страх божий запорожцы-предатели…"

К началу петровской эпохи левобережная Украина — "Гетманщина" на языке той эпохи, по сути, являлась автономией в составе российской государства. Всеми землями, включая район Запорожской Сечи, управлял "Гетман Войска Запорожского". Но сама Сечь, в свою очередь, была автономией в составе автономии — и ею управлял отдельный "кошевой атаман".

И обе все еще средневековые "автономии" испытывали возрастающее влияние российского государства — политическое, экономическое, административное. Привыкшим к вольностям фронтира такое было не по нраву, а обитателям Сечи вдобавок была не по нраву и усиливающаяся власть "Гетманщины". Именно поэтому запорожцы в 1707 году, вопреки воле гетмана, поддержали восстание донских казаков Кондратия Булавина, бунтовавших против центральной власти ровно по тем же причинам.

К моменту, когда гетман Иван Мазепа сам замыслил мятеж и переход на сторону шведов, он уже много лет враждовал с Запорожской Сечью, регулярно отправляя Петру I доносы на ее атаманов. Но в год Полтавской битвы давний личный враг Мазепы, кошевой атаман Константин Гордиенко, глава Сечи, тоже переметнулся на сторону Карла XII. Оба недруга сочли, что протекторат далекой Швеции будет для их самовластия удобнее, чем тяжелая рука российского царя.

В итоге на Украине внутри русско-шведской войны вспыхнула и настоящая гражданская война, расколовшая казачество. Если на "Гетманщине" большая часть казаков сохранила верность России, то на землях Запорожской Сечи часть казаков поддержала атамана-изменника, а другая часть отсиделась в стороне, не участвуя в боях ни за Карла, ни за Петра.

Под Полтавой в знаменитой битве на стороне шведов сражалось 3 тыс. казаков гетмана Мазепы и атамана Гордиенко, а на стороне русского царя — 8 тыс. сохранивших верность казаков. За полтора месяца до эпохального сражения, в мае 1709 года российские драгуны совместно с украинским казачьим полком Игната Галагана разгромили основные укрепления Запорожской Сечи. Как нередко в гражданской войне, бои были жестокими и пленных не щадили, обе стороны массово практиковали сажание на кол.

В специальной грамоте царя Петра "всему посполитству малороссийского народа", помимо "предателя и богоотступника Мазепы", упоминался и "лиходей Гордиенко" и "забывшие страх божий запорожцы-предатели".

Шведы потерпели поражение — их казачьим сторонникам пришлось бежать на земли Османской империи. Все дальнейшее царствование Петра I автономия "Гетманщины" сохранялась, но Запорожской Сечи там более не существовало. Зато в низовьях Днепра на землях Крымского ханства четверть века располагалась беглая Сечь, подчинявшаяся султану.

Под властью иноверцев беглые запорожцы тоже не прижились. К началу очередной русско-турецкой войны в 1735 году казаки быстро переизбрали атамана, отправив любителя шведов Гордиенко в отставку, и вновь запросили русское подданство. Императрица Анна Иоанновна их помиловала — в ответ запорожцы помогли царским войскам взять крымский Перекоп и крепость Очаков.

Запорожская Сечь была восстановлена на территории Российской империи. И запорожцы вновь стали одним из ее казачьих войск — наряду с донскими, малороссийскими, слободскими, терскими, астраханскими, яицкими, сибирскими и другими казаками.

Погром, бунт, заговор…

Однако восстановление Сечи не решило проблем с запорожцами. Фактически они распались на несколько частей — например, в устье Южного Буга возникла настоящая пиратская республика, откуда казаки грабили всех. И в 1761 году случилось небывалое — объединенные силы трех империй, Турции, Польши и России, провели совместную операцию против запорожских пиратов Южного Буга.

А в следующем 1762 году на русский трон взошла Екатерина II, которой пришлось решать запорожский вопрос окончательно. К тому времени самое крупное казачье войско, Донское, уже было вполне встроено в вертикаль имперской власти — не только атаманы, но и войсковые старшины (по Табели о рангах офицеры от майора и выше) уже не избирались казаками, а назначались правительством.

На этом фоне слабоуправляемые запорожцы вызывали постоянное беспокойство. В 1768 году вышедший из Сечи отряд казака Максима Гонты на правом, тогда еще польском берегу Днепра поднял восстание против Речи Посполитой и устроил большой еврейский погром в городке Балта (сейчас это Одесская область). Увлекшись погромом, запорожцы перешли близкую границу Османской империи и, продолжая погромы, сожгли дотла город Дембосары (современные Дубоссары в Приднестровье).

Именно этот запорожский налет власти Османской империи использовали как повод для объявления войны России. Вдобавок накануне уже неизбежного столкновения в Петербурге получили донос от одного из запорожских полковников, что руководство Сечи опять замыслило перебежать к туркам. Но и это еще не все — на исходе 1768 года в Сечи вспыхнул бунт рядовых казаков против старшин. Кошевому атаману запорожцев Петру Калнышевскому пришлось прятаться от своих казаков в одной из русских пограничных крепостей. Тогда он еще не подозревал, что через несколько лет в одной из пограничных твердынь его "спрячут" навсегда.

И новый бунт, и новую войну Россия успешно пережила. К исходу длившихся шесть лет сражений с Турцией (поводом к которым стало именно своеволие запорожцев) Сечь оказалась настоящим "островом" посреди российских территорий. Устье Днепра де-юре и Крым де-факто тогда стали русскими, и степи Запорожья перестали быть пограничьем.

Победоносная война с турками закончилась летом 1774 года. К исходу того же года было разгромлено и восстание Емельяна Пугачева, после которого яицкое казачество навсегда потеряло свое имя. У правительства Екатерины II оказались развязаны руки, чтобы заняться вопросом запорожцев. Тем более что буйные "сечевики" вновь дали повод — на берегах реки Кальмиус, где сегодня город Мариуполь, вспыхнула настоящая резня между донскими и запорожскими казаками, не поделившими степные угодья и пастбища.

В начале 1775 года Григорий Потемкин, генерал-губернатор Новороссии, и фельдмаршал Петр Румянцев, генерал-губернатор Малороссии, предложили императрице "предпринять решительное действо" по поводу Сечи. Екатерина II изначально была против, отмечая, что в ходе недавно завершившейся войны с турками запорожцы сохраняли верность. Сдалась на уговоры лишь в мае.

"Весьма противная необходимость…"

Показательно, что Потемкин хорошо знал запорожское казачество, некоторое время жил в одном из "куреней" на Сечи и даже был принят в запорожцы под именем Грицко Нечеса. "Казак Грицко" и стал главным инициатором ликвидации Сечи в новых исторических условиях.

Непосредственным исполнителем выступил не менее колоритный персонаж истории — генерал Петр Текели. Родившийся на австро-турецкой границе в Сербии, он поступил на русскую военную службу вместе с тысячами иных переселенцев с Балкан. Во время войны с Пруссией серб Текели был среди тех русских полководцев, которые впервые в нашей истории заняли Берлин. Позднее храбро воевал против поляков и турок.

У Текели имелся свой зуб к запорожцам — в середине XVIII века Россия активно приглашала православных выходцев с Балкан, поселяя их в приграничье по обе стороны Днепра. И православные запорожцы крайне нелюбезно встретили собратьев по вере, конкурируя с ним за степные земли. В итоге операцию генерала Текели по разоружению запорожцев охотно проводили пикинерные полки из "Новой Сербии" (ныне Кировоградская область Украины) и казачьи полки с Дона.

Ликвидация Сечи прошла без выстрелов. Атаманские регалии и архив отправили в Москву, а последнего сечевого атамана, Петра Калнышевского, отконвоировали еще дальше — в Соловецкий монастырь, где он провел в заключении четверть столетия.

Увенчал все появившийся ровно 250 лет назад, 14 августа (3 августа старого стиля) 1775 года, особый манифест Екатерины II, в котором царица подробно разъясняла причины случившегося, назвав ликвидацию Запорожской Сечи "весьма противной необходимостью". Манифест освещал все проблемы, накопившиеся вокруг запорожцев, и в стиле того времени перечислял их грехи: "Одичавшее в своих ущелинах и порогах политическое сонмище… юродивый состав, питающийся наиболее от грабежа… погруженный в совершенной праздности, гнуснейшем пьянстве и презрительном невежестве".

Однако правительство Екатерины II дальновидно не ограничилось репрессиями и морализаторством — после ликвидации Сечи и ее коллективного землевладения началась массовая раздача поместий всем лояльным казакам и атаманам. Благо в отбитом у турок Причерноморье земли было много. Крупное поместье, среди прочих, получил Филип Пилепенко, один из бывших кошевых атаманов Сечи — даже несмотря на то, что в юности под Полтавой воевал на стороне шведов.

Справедливо считая, что одной из ключевых причин запорожских буйств являлось массовое скопление на Сечи неженатой молодежи, российское правительство начало выдавать по пять рублей всем женившимся запорожцам. Большинству запорожских старшин решением графа Потемкина присвоили офицерские чины русской армии, и их внуки уже ничем не отличались от обычных русских дворян.

И если Запорожская Сечь завершила свою историю ровно 250 лет назад, то история запорожцев в тот день, 14 августа 1775 года, все же не кончилась. Многие из былых сечевиков сформировали Черноморское казачье войско, на исходе XVIII века переселившееся на Кубань и ставшее кубанским казачеством. И даже те запорожцы, что бежали к туркам и почти два поколения прожили за Дунаем, в большинстве своем в 1828 году вернулись в российское подданство, поселившись между Бердянском и Мариуполем.

Историк Алексей Волынец

Читайте также: