В Казани появится Центр инклюзии фонда «Ярдэм» с бассейном для колясочников

2025-08-01T09:00:00Z — Как благотворительный фонд «Ярдам-Помощь» создал проекты для детей и инвалидов, помогает бывшим заключенным вернуться в общество, работает с детьми мигрантов и воспитывает высокообразованную молодежь, в интервью «Татар-информу» рассказал председатель совета фонда, советник муфтия Татарстана, имам мечети «Ярдэм» Илдар Баязитов.

---

«Спустя 7 лет мы видим, что дети выигрывают олимпиады, участвуют в конкурсах, – это уже не те уличные дети»

Илдар Рафкатович, «Ярдэм» сегодня – это не просто мечеть или фонд. Это социальные проекты, как, например, дом детей, пансионаты и так далее. Все эти проекты ваш фонд создает своими силами?

– У нас было очень много переломных моментов. В самые трудные моменты мы полагались на Всевышнего и выползали. Но никогда не легко – и сейчас трудно, много проектов. Вроде уже практически на исходе, но проходит время, оглядываешься назад, а мы не скатились и продолжаем идти вперед.

Проекты живут и расширяются. Тем, что касаются детей, мы начали уделять серьезное внимание еще со времен мечети «Сулейман». Там мы одними из первых начали проводить примечетные лагеря: по 60 детей в три смены, хорошая культурная программа. Но что мы заметили – современные дети очень быстро попадают под влияние разврата и новых вызовов.

«Надо принимать участие в воспитании детей на более раннем этапе»

Фото: © пресс-служба благотворительного фонда «Ярдэм-Помощь»

Соцсети заманивают нехорошими вещами, молодеют наркомания и алкоголизм – как спасать? Когда мы работаем с детьми, которые уже окончили, например, школу, порой бывает поздно, потому что человек уже сформирован. Надо принимать участие в воспитании детей на более раннем этапе. Так было принято решение создать пансионат.

Первый пробный пансионат мы открыли в деревне Бурбаш Балтасинского района: взяли старую школу, «подвергли реконструкции» – создали комфортные условия для проживания. Напротив пансионата – хорошая школа.

Наша цель не просто собрать детей, а вырастить в этих пансионатах элиту, которая имеет очень хорошее, крепкое светское образование. Религиозное образование мы сами дадим. Самое главное, чтобы у них интеллект был развит, чтобы они стремились к знаниям.

«Дети в пансионатах получают светское образование в обычных средних школах, а его дополняет духовное воспитание»

Фото: © пресс-служба благотворительного фонда «Ярдэм-Помощь»

Спустя семь лет мы видим, что у нас получается: дети действительно выигрывают олимпиады по физике и химии, активно участвуют в республиканских конкурсах – это не те уличные дети, они стремятся к чему-то. Мы их не жалеем, если дети где-то не тянут, учителя приходят и занимаются с ними дополнительно как репетиторы. Дети получают национальное и духовное образование.

Второй пансионат строится в Апастово. Там же сейчас работает духовно-нравственный центр. Это одна система, которая должна вырастить новую высокообразованную татарскую элиту.

Среди выпускников таких медресе мы знаем, например, Габдуллу Тукая, Ризаитдина Фахретдина, Шигабутдина Марджани, Галимджана Баруди, Габдрахима Утыз-Имани – много-много таких имен. А давайте назовем, кого из таких ученых мы знаем сегодня? Их надо выращивать.

– Дети получают светское образование от преподавателей с религиозным бэкграундом?

– Они учатся в обычной средней школе. Наши пансионаты всегда расположены в шаговой доступности от школы. Я лично противник того, чтобы создавать какие-то отдельные анклавы, отделять как-то наших детей от других детей. Все должно быть в социуме, они должны вместе развиваться и вместе расти.

Другое дело, что есть духовно-культурные особенности. Например, мусульмане не должны есть харамные блюда. Но это и есть воспитание: если мы будем содержать детей отдельно, у них не возникнет этой стойкости. Мои дети учились в обычной школе, дети моих сотрудников учатся в обычной школе, мы сами учились в обычных школах. Поэтому дети в пансионатах получают светское образование в обычных средних школах, а его дополняет духовное воспитание.

– «Семейный очаг» и «Апельсин» тоже в пансионате?

– Дом детей «Семейный очаг» – это другой проект, который направлен на работу с сиротами. Мы много лет работаем с инвалидами и видим, как много в них вкладывают родители, чтобы они могли нормально существовать. А есть такая категория инвалидов, которая лишена родителей. Они находятся в сиротских приютах. Кто в них будет вкладывать? Как они будут развиваться? И мы попробовали их взять на себя. Для этого мы купили два дома в деревне Старые Зюри Тюлячинского района и набрали детей из сиротских приютов. В основном это дети, имеющие заболевания, например синдром Дауна или синдром Корнелии де Ланге. Мы их взяли и начали в них вкладываться, воспитывать как в семье. Малика ханум Гельмутдинова (основатель и директор учебно-реабилитационного центра инвалидов «Ярдэм», – прим. Т-и) стала для них настоящей мамой.

«Малика ханум Гельмутдинова (основатель и директор учебно-реабилитационного центра инвалидов «Ярдэм») стала для них настоящей мамой»

Фото: © yardemfond.ru

И результат очень хороший: с нескольких детей, которые были изначально интеллектуально несохранные, сняли инвалидность; другие уже создали свои семьи; один сейчас защищает Родину на СВО. Этот проект позволяет воспитывать сирот в более комфортных и домашних условиях, чем в приюте.

Проект «Апельсин» направлен на детей, которые не имеют возможности нормально развиваться, потому что отец-кормилец сидит, мать никогда не работала, а семья – многодетная.

Таким детям сложно социализироваться. Мы завуалировали такую группу под названием «Апельсин», чтобы как-то их социализировать. У них есть специальная программа, они ходят в бассейны, какие-то кружки и детские секции, для них проводят мероприятия и в каникулярное время. Некоторые из этих детей уже подросли, уже поступили в вузы, то есть пошли по нормальному пути.

Другая категория детей, которая очень сильно волнует нас и должна волновать все общество, – это несоциализированные дети мигрантов. Это тоже проблема, на которую закрывать глаза нельзя, потому что большой процент мигрантов сейчас находится в России – эта цифра чуть ли не больше 5 миллионов. У них рождаются дети, они воспитываются здесь, и если этими детьми не заниматься сейчас, кто из них вырастет? Поэтому для социализации детей мы снимаем языковой барьер, говорим о культурно-нравственных ценностях, присущих нашему региону, нашей стране.

– А как вы набираете детей в эти группы? Через мечеть?

– Да, мы видим, что родители, например, работают на базарах или где-то еще, а дети оставлены сами по себе. Мы их приглашаем, начинаем с ними работать. Иначе эта группа детей будет расти обособлено, и, когда они вырастут, они создадут проблему для общества.

– А почему «Апельсин»?

– Так назвали (смеется).

– Все эти проекты фонд реализует самостоятельно?

– Да, это проекты фонда.

– А как фонд выбирает районы, где будет построен социальный объект?

– Предложений, на самом деле, много, но мы выбираем деревни. Например, Бурбаш в Балтасинском районе – это крепкая татарская деревня. Я же знаю, я туда съездил, там живет Джалиль хазрат Фазлыев, главный казый республики, это его деревня. Деревня крепкая и на 100 процентов жилая, никто не переселяется, люди трудоустроенные. Здесь есть хорошая, современная школа – такие школы, как там, даже в городе не везде есть, полностью оснащена. Джалиль хазрат постарался, цивилизация вошла: асфальт, хорошая мечеть, детский сад. И вот я подумал, что если дети будут воспитываться не в городе, а в такой крепкой татарской деревне, они здесь этот национальный дух впитают. Поэтому мы выбрали Бурбаш, и это очень удачный проект.

Фото: © yardemfond.ru

Апастово мы тоже проанализировали. Рядом с местом, которое нам дали под пансионат, в шаговой доступности есть школа. Тут же находится спорткомплекс, плавательный бассейн, ледовый дворец, футбольная коробка – вся инфраструктура вокруг нашего пансионата. «Впритык» к пансионату даже есть небольшая гостиница, в которой могут остановиться родители. Там же парк и администрация, то есть это самое центральное место. Пансионат мы скоро достроим, сейчас там уже второй год работает духовно-нравственный центр «Хаджар». В летнее время там работают лагеря на 70 детей.

Третий пансионат, для девочек, строится в деревне Тюнтер Балтасинского района. Это историческое место, где раньше было женское медресе. У этого пансионата будет немного другая специфика, небольшое количество воспитанниц – 10-15 девочек. Но здесь их будут не просто обучать, они должны получить образование. Во-первых, наши женщины – это духовные наставники для своих детей. Они прежде всего дают детям воспитание. Во-вторых, они должны быть хорошими хозяйками и женами. Это тоже немаловажно. Они должны уметь вести хозяйство, заниматься рукоделием. Мы видим, что сегодня папы воспитывают своих девочек как принцесс. Когда принцессы выходят замуж, они понимают, что они не принцессы, а домохозяйки. От этого рушатся семьи.

«Я рассматриваю наших сотрудников не просто как работников, а как людей, которые содержат семьи»

Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»

«Всем миром мы вылезли из этой ямы»

– Вы говорили, что было очень много переломных моментов, и 2020 год был в каком-то смысле критическим. Он как-то вас изменил?

– Это ведь год пандемии? Конечно, это новые вызовы. Во-первых, у фонда большой коллектив. Если есть коллектив, нужно каждому платить зарплату. Я рассматриваю наших сотрудников не просто как работников, а как людей, которые содержат семьи. В тот год выплачивать зарплату стольким семьям стало практически невозможно.

Представьте себе, всё закрылось, закрылись все наши коммерческие проекты. Естественно, без бюджета у нас нет средств, наши спонсоры-предприниматели тоже в бедственном положении. Возник момент, когда надо принимать решение. Мне советовали отправить всех в административный отпуск или сократить штат до минимума, потому что его невозможно содержать. Тогда мы сели со своей командой думать, что будем делать. У нас были кое-какие продукты, которые мы закупили для банкетов и никахов. Мы решили довериться Всевышнему. В этот момент было, конечно, тяжело. Будь что будет, если пропадать, то хотя бы с пользой. Тогда я сказал, что в тяжелые моменты надо думать о тех, кому еще тяжелее. Намного тяжелее было нашим незрячим подопечным, которые сидели дома в изоляции, не могли ни выйти в магазин, ни приготовить себе еду. Мы решили, что, используя наши продукты, мы будем готовить ланч-боксы, сколько получится, будем разносить их по домам.

«С нашей справкой волонтеры и сотрудники начали развозить ланч-боксы, дошло до того, что мы начали кормить 2 тысячи человек в день»

Фото: © Рамиль Гали / «Татар-информ»

Разрешение у нашего фонда на передвижение было, потому что мы вошли в реестр организаций, которые могут свободно передвигаться в пандемию. С нашей справкой волонтеры и сотрудники начали развозить ланч-боксы, дошло до того, что мы начали кормить 2 тысячи человек в день. Участвовало более 100 волонтеров. Мы начали снимать рилсы, выкладывать ролики в соцсетях. О нас начали узнавать люди, нас увидели люди, которые хотели помочь и которым нужна была помощь.

Всем миром мы вылезли из этой ямы. Эти 2-2,5 месяца действительно изменили наше отношение к тому, чем на протяжении многих лет наш фонд занимался. Когда возникали тяжелые моменты, мы со своей командой могли положиться на волю Всевышнего, и он нас не подводил. Не подвел и в этот раз.

Мы вылезли и сохранили каждого сотрудника. Каждый посчитал себя нужным в тот момент. Они не просто были рядом в пандемию, каждый делал важное дело. Это был переломный момент. Мы тогда назвали этот путь кормления акцией «Дорога жизни». Акция уже превратилась в проект. Сейчас «Дорога жизни» продолжается, и мы до сих пор кормим нуждающихся.

«Проект «Дорога жизни» продолжается, и мы до сих пор кормим нуждающихся»

Фото: © Рамиль Гали / «Татар-информ»

– Вот вы сказали про медиа. Активная работа с соцсетями у вас тогда началась?

– У нас всегда была пресс-служба. Если говорить о медиа, то эта работа началась еще в самом начале пути, когда мы были в мечети «Сулейман». Кстати, когда я был имам-хатыбом мечети «Сулейман», она стала первой мечетью в России, которая обзавелась собственным сайтом. В 2005 году мы начали выпускать газету «Мусульманские вести», потом сделали перезагрузку – начала выходить газета «Ислам info» на двух языках. Она выходила по подписке по всей России 10-тысячным тиражом. Кроме этого, выходила рекламная газета «Восточный маркет», которая помогала нам содержать наши проекты, у нее тираж был более 100 тысяч. Потом мы сделали информационные агентства «Инфо-Ислам» и «Татар-Ислам».

Мы всегда работали с медиа. У нас было время, когда мы были самым крупным в России по посещаемости и читаемости мусульманским медиацентром. У нас была своя редакция на улице Каюма Насыри, там мы снимали офис. Но потом бумажные газеты начали отпадать, и мы перешли на социальную работу.

Соцсети мы вели всегда, в пандемию наша пресс-служба публиковала по два рилса в день. Это помогло нам поднять узнаваемость в тот период.

«Появляется большая проблема детского и подросткового алкоголизма»

Фото: © Михаил Захаров / «Татар-информ»

«Дети думают, что закладки – это игра, легкие деньги, а на самом деле это 15 лет колонии»

– Как давно вы занимаетесь социализацией алко- и наркозависимых?

– С 2013 года.

– Почему вы обратили на это внимание?

– Потому что мы же живем и видим, что это большая проблема – проблема, которая касается всего. Куда ни ткни, везде алкомаркеты. «Культура» распития спиртного захлестнула все общество. Ни один праздник без этого не обходится, ни у одного народа. Как следствие – появляется большая проблема детского и подросткового алкоголизма.

Наркомания достигла таких масштабов! Можно, сидя в смартфоне, заказать какую-то закладку – это стало настолько доступно, настолько просто. Отсюда возникла проблема зависимости, и люди попадают в эту зависимость. А как из нее выбираться? Если не заниматься этой категорией людей, мы в итоге криминализируем общество. 80% всех тяжких преступлений, которые совершаются сегодня, совершаются под воздействием алкогольной или наркотической зависимости – это бич. И если мы сегодня можем хоть кого-то оградить, перевести в долгую ремиссию, мы должны это сделать.

Излечить от зависимости невозможно, но надо научить жить с этим. Если, например, человек 10-15 лет будет жить в чистоте, то этот человек уже не будет представлять такой угрозы. Это же проблема не только близких людей, у которых он таскает деньги. Когда деньги закончатся и там, он пойдет дальше, будет воровать, он все равно добьется своей дозы. Поэтому не заниматься этим мы не можем.

– Масштабы проблемы, которые вы сейчас очертили, актуальны сегодня?

– Они еще хуже.

– С чем вы это связываете?

– С тем, что наркотики стали еще доступнее. Если раньше они имели хоть какую-то цену, были, допустим, растительными, как марихуана и опиум, то сейчас это химические наркотики, которые буквально после одного-двух применений вводят в зависимость и нарушают психику человека. Если человек такие наркотики, как соли или мефедрон, употребляет даже непродолжительное время, он уже, можно сказать, не стопроцентный человек. У него уже нарушена психика, расшатан интеллект, ему все сложнее и сложнее оставаться частью социума.

Раньше были случаи, когда после 15 лет тяжелых наркотиков человек возвращался к нормальной жизни. С современными наркотиками о таких сроках даже говорить не стоит: три-шесть месяцев – это уже конец. С этой точки зрения работа с наркозависимыми стала сложнее.

Социальные сети, интернет, доступность наркотиков, разврат – вы представляете, во что превращается мышление наших детей? Сайты самоубийц, группы, игры, зависимость наркотическая, алкогольная или игровая – работать сейчас в целом все сложнее и сложнее.

В России локально существуют какие-то очаговые фонды, центры, которые работают со следствием. Кого-то они спасают, кого-то нет, но на локальном уровне эту проблему сегодня не решить. Нужно разработать общую стратегию, поставить какой-то заслон.

«Детям надо объяснять, что это все приведет к деградации мышления или лишению свободы. Жизнь в заключении не сахар, поверьте»

Фото: © Владимир Васильев / «Татар-информ»

– У вас есть понимание, как должен выглядеть этот заслон? На уровне воспитания или законов?

– Можно делать законодательные запреты, но мы видим, что это особо не работает. Запретный плод сладок. Я не знаю, каким должен быть заслон, но буквально на прошлой неделе мы думали, как работать с подростками в школах. Может быть, рассказывать им об этой проблеме через людей, которые прошли этот путь, например тех, кто отсидел по статье 228? Я часто езжу по СИЗО, и однажды передо мной оказалась 17-летняя девочка. Я спросил: «Как ты сюда попала? За что ты здесь?» Она сидела по статье 228, часть 4 – это незаконное распространение. «Как ты в таком возрасте распространяешь?» – спрашиваю я. Она отвечает: «Закладки». Парень предложил ей сходить вместе, ходили как парочка и ставили закладки. Они думают, что это игра, что там легкие деньги, а на самом деле это 15 лет жизни в условиях колонии.

Детям надо объяснять, что это все приведет к деградации мышления или лишению свободы. Жизнь в заключении не сахар, поверьте. Там очень тяжело, и мы часто общаемся об этом с детьми: жизнь за решетками, туберкулез в 35-40 лет, отхаркивания кровью и здоровье в никуда – вот какая это романтика. Вот тебе свобода, вот тебе природа, развивайся, заводи семью и детей.

Посмотрите, какие сейчас мультфильмы и сериалы у нас делают. Страшно смотреть, что они там пропагандируют. Я даже понять не могу, о чем они. Должны подключаться СМИ, телевидение должно снимать какие-то передачи, мультипликационные фильмы, должно возродиться детское кино в конце концов. Нужно снимать детские фильмы по госзаказу, потому что коммерческих фильмов, наверное, не будет. В советское время все эти мультики были элементом нашего воспитания. Идет персонаж, дарит кому-то цветы, а за что? А просто так! Доброту воспитывать надо. А сейчас блогеры учат детей, как заработать деньги или биткоины.

«Я отвечаю за духовное окормление со стороны Духовного управления мусульман РТ, курирую всех имамов, которые посещают колонии»

Фото: © dumrt.ru

«Если я соберу целый зал бывших заключенных, вы даже не узнаете, что это бывшие заключенные»

– Работу с заключенными вы начали после встреч с наркозависимыми?

– Во-первых, муфтий Камиль хазрат (муфтий Татарстана Камиль Самигуллин – прим. Т-и) попросил меня, то есть назначил, курировать колонии от лица Духовного управления. Я отвечаю за духовное окормление со стороны Духовного управления мусульман РТ, курирую всех имамов, которые посещают колонии. Плавно, видя эту проблему и ее последствия, общаясь с заключенными, мы поняли, что это не просто духовное окормление.

Этого мало, надо начинать работу уже с того момента, как люди попадают в СИЗО, то есть работать с ними до выхода из колонии, в колонии и после освобождения.

При нашем фонде сейчас работает Центр пробации. Мы отслеживаем заключенных, которые уже освободились. Многих я знаю с тех времен, когда они еще были в следственном изоляторе, они отсидели свой срок, вышли и теперь работают. Некоторые заключенные успешно работают у нас в фонде. У нас работают люди из исправительных центров – это те, кто еще отбывает наказание. Они ночуют в исправительном центре, а днем работают здесь.

Если раньше человек, например, отсидел, вышел, и ФСИН это больше не касалось, то сейчас Путин подписал закон о постпенитенциарной пробации, который начал действовать в 2025 году (с 1 января 2025 года в России начался второй этап реализации Федерального закона «О пробации в Российской Федерации» – прим. Т-и). Об этом мы говорили намного раньше, с тех пор, как мы только начинали работать с ФСИН, в 2015-2016 году.

Сегодня мы видим результаты – абсолютно минимальный процент рецидивов. Самое главное вернуть в социум нормального человека. И мы видим, что нормальные люди создают семьи, заводят детей. Если я соберу целый зал таких людей, вы даже не узнаете что это бывшие заключенные. Это результат кропотливой работы.

– Сегодня человек может подписать контракт с Министерством обороны. Как вы думаете, насколько действенна такая форма исправления проступка?

– Если человек хочет искупить свою вину, осознает ее, она действенна. Обычно люди начинают осознавать свою вину после того, как судья озвучил приговор. Он уже начинает понимать, что он загубил жизнь. Многие осознают это в СИЗО. Если человек искренне осознает свою вину и хочет послужить Родине, почему нет? Сейчас такое положение, когда это необходимо и России.

«Если человек, имеет какие-то наклонности… Религия, конечно, может исправить, но человек должен сам этого захотеть»

Фото: предоставлено пресс-службой благотворительного фонда «Ярдэм-Помощь»

– Работа с заключенными как-то повлияла на вас? Может быть, появились новые проекты?

– Да, у нас так появились много проектов для помощи заключенным и их семьях, бывшим заключенным. Проект «Апельсин» возник после этой работы.

Люди должны задуматься, прежде чем что-то совершить. Мы говорили о закладках, наркотиках и других правонарушениях – стоит ли это того, чтобы взять и испортить себе жизнь? Это реально вычеркнутые из жизни годы. Это годы нервов и иногда унижений, потеря здоровья. Жить полноценно, нормально, достойно – вот к чему надо стремиться.

Когда я заходил в СИЗО в первый раз, я думал, что увижу закоренелых преступников, как в кино. Но это обычные люди, попавшие в такое месиво жизни. Некоторых по-настоящему жалко.

В колонии мы объясняем, что лучше приносить пользу, чем находиться просто так. Там очень много полезных вещей, там шьют одежду, есть большое производство, литейные цеха. Многие даже не подозревают, что пластиковые окна в большинстве случаев производят там, даже детские парты.

Находясь там, можно получить образование или ремесленные навыки. Кто-то стал сварщиком, кто-то литейщиком, и выходит уже вполне квалифицированный работник. Если до этого он где-то болтался, мечтал стать блогером, то сейчас он стал реально полезным человеком.

– «Мечтал стать блогером» – это интересная характеристика.

– (смеется)

– Еще одно направление вашей работы – это представители радикальных движений. Корни этой проблемы в религии или психике на ваш взгляд?

– Когда мы говорим про радикальные движения, все сразу ассоциируют их с исламом. Радикалы могут быть везде, «АУЕ»(признана Верховным Судом РФ экстремистской организацией и запрещена в России – ред.) – тоже радикальное течение. Небольшой процент людей попадает в такие течения. Люди, которые принимают ислам и становятся радикалами, по сути своей уже являются радикалами.

Я часто наблюдаю и анализирую путь человека, который, приняв ислам, вдруг вместо того, чтобы стать добрее, изучать жизнь нашего Пророка, брать с него пример, становится радикальным, обозленным. Мы наблюдаем тенденцию, что такой человек был уличным пацаном, возможно состоял в какой-то группировке, рисовал свастики – был по сути радикалом. Вот он радикал и здесь. Как говорят, если человек выдающийся до принятия ислама, он будет выдающийся и в вере. Если человек, имеет какие-то наклонности… Религия, конечно, может исправить, но человек должен сам этого захотеть.

Зачастую им просто не объясняют. Они не понимают веру из-за узкого кругозора, не читали книг, не развивались, не знают историю, путаются в таких великих страницах нашей страны, как Великая Отечественная война. О чем здесь говорить?

«Что касается мест лишения свободы, важно, чтобы у людей там был опытный и грамотный наставник»

Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»

Поэтому здесь важна работа грамотных имамов, знатоков. Что касается мест лишения свободы, важно, чтобы у людей, оказавшихся в такой сложной жизненной ситуации, был опытный и грамотный наставник. Нужно заполнить вакуум, и, если не будет духовного наставника, они этот вакуум заполняют другим. Эти деструктивные силы регулируются с Лондона, других стран. Для чего? Чтобы на фоне религиозной неграмотности взбудоражить общество. Например, эта схема применялась с Хайят Тахрир аш-Шам Египте (признана в России террористической организацией и запрещена). Точно такая же схема применялась на Украине, но применялись другие, националистические идеи. Наша задача дать истинный смысл ислама.

Хочу сказать, что в Татарстане вполне благополучная ситуация сейчас в колониях. Иногда по пересылке приходят из Москвы, особенно мигранты. Мы с ними начинаем работать. Люди думают, если таджик – значит мусульманин, и он начинает свое мнение транслировать. И у нас иногда бывает с ними такой разговор: «Ты богослов, у тебя есть религиозное образование? Или ты наркоторговец? Как наркоторговец может рассуждать от имени многомиллионной уммы, отвечать за миллионы мусульман? Если бы ты был истинным мусульманином, ты бы никогда не занялся торговлей наркотиков. Сиди и учись, осознай свою ошибку».

– Судя по вашим описаниям, кажется, больше молодых людей совершают эту ошибку. Есть, скажем, «возрастной состав» у таких преступников?

– Да, скорее всего, больше молодых людей.

«Когда началась специальная военная операция, я сразу предположил, что будет много инвалидов»

– У вас сейчас есть штат сиделок, которые помогают инвалидам на дому?

– Мы сейчас на первой стадии – занимаемся подготовкой и обучением этих сиделок. Это отдельное направление, им занимается «дочка» нашего фонда «Ярдэм» – Фонд помощи нуждающимся в реабилитации. Это тоже важное направление, очень востребованное сегодня.

«Для инвалидов открыт инклюзивный спортивный комплекс «Дан»

Фото: предоставлено пресс-службой благотворительного фонда «Ярдэм-Помощь»

– Помощь инвалидам всегда была генеральной линией вашего фонда?

– Да, это якорное направление. У нас здесь наработан огромный опыт, свои методики и программы. У нас очень много учеников-реабилитантов по России. Более 45 тысяч инвалидов сейчас мы можем назвать нашими. Некоторые открывают свои фонды, центры: в Ингушетии, Чечне, Дагестане, Башкирии и где-то еще. Наши ученики открывают свой центр в Казахстане, мы стараемся их поддерживать.

Инвалиды – это огромный пласт работы реабилитационного центра. Для инвалидов открыт инклюзивный спортивный комплекс «Дан». Он призван воспитать целую плеяду спортсменов-паралимпийцев. Более 500 инвалидов занимаются в этом спорткомплексе: паратеннис, футбол и баскетбол на колясках, ОФП с аутистами и так далее. На нашей территории строится Центр инклюзии, который намного расширит этот проект. Там будет действовать бассейн на 25 метров, который мы приспособим и для колясочников. Реабилитационные комнаты, которые сейчас находятся в здании мечети, переедут туда. Открытие этого Центра станет прорывом в реабилитации, аналогов которому сейчас в России нет.

«Более 500 инвалидов занимаются в этом спорткомплексе: паратеннис, футбол и баскетбол на колясках, ОФП с аутистами и так далее»

Фото: предоставлено пресс-службой благотворительного фонда «Ярдэм-Помощь»

– Много инвалидов появилось после начала специальной военной операции. Были ли вы к этому готовы?

– Мы готовы к любой ситуации. Все свои планы и проекты мы строим «на вырост». Когда началась специальная военная операция, я сразу предположил, что так будет. Такая же ситуация была в начале 2000-х после Чеченской войны. Я говорю даже не про солдат, это и дети, которые находились в зоне вооруженного конфликта, взрывались на минах, оставались без зрения и так далее. Сейчас та же самая ситуация – это не только про солдат. Это и про жителей освобожденных территорий, которые сидели под бомбежками, у которых нарушена психика, которые получили увечья. То есть мы готовы к этой работе.

Но еще есть такая категория людей, которые потеряли близких в зоне боевых действий. Мы работаем с детьми и женами, которые потеряли кормильцев, проводим специальные курсы, приглашаем психолога.

Вы знаете, какой диссонанс. Представьте себе ситуацию Великой Отечественной войны. Вся страна живет для победы, для фронта, все как один. А сейчас же другая ситуация. Здесь мы живем в мире, а там воюют. У кого-то погибает родственник, а остальные празднуют – происходит психологическая накладка. Вот с этим надо работать. Надо жить дальше, в этот момент это очень важно. Те, кто воюют, еще понимают, за что они воюют, видят эти зверства, а их семьи не до конца это понимают. Нужно объяснять, что их отцы – это герои, которые спасают нашу Родину. Мир, в котором мы сейчас живем, наше благополучие – все благодаря им.

«Большинство из них очень достойные, творческие, начитанные, образованные люди»

Фото: предоставлено пресс-службой благотворительного фонда «Ярдэм-Помощь»

– Одно дело просто сопереживать людям как больным, а другое дело – создавать для них такие проекты. У вас был этот момент, когда вы решили, что в это нужно вкладывать огромные средства?

– Во-первых, это общение с ними. Большинство из них очень достойные, творческие, начитанные, образованные люди, но почему-то многие в нашем обществе считают их людьми второго сорта.

Сегодня, например, не жалеют денег на элитные школы для здоровых детей. Мы хотим создать «элитные» условия для инвалидов, чтобы они почувствовали свою важность и нужность. Человеку очень важно чувствовать, что он кому-то нужен. Поэтому мы на всем протяжении развития нашего фонда ищем для этого возможности, привлекаем благотворительные средства.

Мы не ограничиваемся только этим Центром инклюзии. Например, у нас есть проект для людей, которые находятся на попечении престарелых родителей. А жизнь скоротечна. Когда эти инвалиды останутся без родителей, куда они пойдут? Для них нам подарили землю рядом с поселком Октябрьск в Зеленодольском районе. Там хорошая земля на берегу залива. Мы сейчас приступаем к проектированию дома для пожизненного содержания людей, которым идти некуда. Это будет не просто казенное сооружение, а хороший, комфортабельный дом с удобными комнатами, банным комплексом, полисадником с выходом на берег.

«В месяц Рамадан Раис приезжает на час и посвящает этот час общению с инвалидами»

Фото: предоставлено пресс-службой благотворительного фонда «Ярдэм-Помощь»

– Часто работа с инвалидами подразумевает адаптацию их к жизни в городе, но сам город тоже должен к ним адаптироваться. Что об этом думаете?

– Исходя из практики, мы же встречаемся с инвалидами со всей России, сейчас Казань и Татарстан в целом – это более благоприятное место для проживания инвалидов, потому что власти нашего города и республики понимают суть этой работы.

Сам мэр (мэр Казани Ильсур Метшин, – прим. Т-и) всегда очень требовательно к этому относится, и мы благодарны ему за то, что он делает это не для галочки, а хочет действительно улучшить этот показатель. Бульвар на улице Серова это его работа. Наши сотрудники-инвалиды принимают участие в строительстве новых зданий, как эксперты: доступная ли среда, правильно ли установлены пандусы. Нужно, чтобы и застройщики, которые ставят косые пандусы, понимали, что в один момент любой из его близких может оказаться на коляске. Пусть он сядет в коляску и спустится по пандусу, по которому только каскадер спустится. Но в Казани есть большой сдвиг.

Представьте себе фигуру Раиса республики Рустама Минниханова. Это фигура уже давно не республиканского, а федерального масштаба. Он является лидером практически всех татарстанцев, где бы они ни жили. Любой духовно-культурный центр, любая мечеть, где бы ни строилась, все приглашают Минниханова как дорогого гостя. Он отвечает за группу стратегического развития «Россия – Исламский мир», ездит по миру и находит время, чтобы приехать к нам в «Ярдам» и пообщаться с нашими инвалидами. Это видят инвалиды с разных регионов и удивляются. В месяц Рамадан Раис приезжает на час и посвящает этот час общению с инвалидами. Сегодня он в Туркмении, завтра в Иране, послезавтра где-то еще, и вот он находит время приехать сюда. Как не будет сдвига в Татарстане, когда такого уровня руководители поддерживают эту работу не для галочки, не просто так, а с душой?

«Нам надо понимать, что мы раскрываем в себе самые лучшие качества только тогда, когда мы кому-то полезны»

Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»

«Если человек живет бесполезной жизнью, это уже не нормально, даже если он здоров и богат»

– Термин «нормальный» в контексте инвалидности может звучать грубо. Люди с ОВЗ могут быть нормальными, бывшие заключенные могут быть нормальными. Но что значит быть «нормальным» для гражданина?

– Многие люди, о которых мы говорили, нормальные. Норма не в увечьях. Норма – это чувствовать свое место в этой жизни, чувствовать, что ты приносишь кому-то пользу. Вот что такое норма. Если человек живет бесполезной жизнью, это уже не нормально, даже если он здоров и богат. Если от существования человека облегчается чья-то участь – вот это норма.

Нам надо понимать, что мы раскрываем в себе самые лучшие качества только тогда, когда мы кому-то полезны, и норма в этом. Если ты приготовил еду и видишь, что рядом живет одинокий старичок, принеси ему тарелку, чтобы он тоже поел, или пригласи к себе за стол. Вот эти вещи и составляют наши постоянные ежедневные радости. Пусть ваши читатели попробуют в течение 21 дня, каждый день делать какое-то доброе дело. Это войдет в привычку, и жить без этого потом не сможете.

Читайте также:

2025-08-01T12:11:00Z

«Ярдәм янәшә» и волонтеры Архиерейского подворья направили гумпомощь в зону СВО

2025-08-02T05:00:00Z

В Татарстане по нацпроекту появятся 11 культурных объектов, удобных для людей с ОВЗ

2025-08-02T11:28:26Z

11 объектов культуры в Татарстане по нацпроекту обеспечат оборудованием для людей с ОВЗ

Республика Татарстан | РТ Онлайн - Новости Татарстана и Казани на сайте газеты Республика Татарстан В Татарстане по федеральному проекту «Семейные ценности и инфраструктура культуры» национального проекта «Семья» возведут и модернизируют 11 объектов культуры. Их обеспечат спецоборудованием для людей с ОВЗ, пишет «Татар-информ». «По данным рейтинга регионов „Доступная среда“, Республика Татарстан занимает 2-е […] Сообщение 11 объектов культуры в Татарстане по нацпроекту обеспечат оборудованием для людей с ОВЗ появились сначала на Республика Татарстан | РТ Онлайн.

2025-08-01T10:33:26Z

Школу и детсад в Верхних Челнах под Нижнекамском объединят в образовательный центр

В образовательный центр объединят школу и детсад в селе Верхние Челны Нижнекамского района. Об этом сообщили в пресс-службе муниципалитета. Населенный пункт, где проживают более чем 600 человек, посетил глава исполкома района Радмир Беляев. Особое внимание чиновник уделили Верхнечелнинской школе, где обучаются свыше 50 детей. Благодаря федеральной программе «Модернизация образовательных учреждений» ранее здесь провели капремонт. «В ... Подробнее 

2025-08-02T07:29:00Z

Рустам Минниханов побывал в молодежном центре «Сэлэт-Ак Барс» в Крыму

Республика Татарстан | РТ Онлайн - Новости Татарстана и Казани на сайте газеты Республика Татарстан Раис Татарстана Рустам Минниханов посетил молодежный центр «Ак Барс» в Крыму, где осмотрел территорию, оценил условия, в которых отдыхают и занимаются дети. «Сэлэт-Ак Барс» — это образовательно-развивающая площадка, которая объединяет молодых спортсменов, активистов, творческих детей. […] Сообщение Минниханов посетил молодежный центр «Ак Барс» в Крыму появились сначала на Республика Татарстан | РТ Онлайн.